Эшер, Альфред

Альфред Эшер

Альфред Эшер (нем. Johann Heinrich Alfred Escher vom Glas; 20 февраля 1819, Цюрих, Швейцария — 6 декабря 1882, Цюрих, Швейцария) — швейцарский политик, промышленник и пионер в области железнодорожного транспорта.

Происхождение и семья

Альфред Эшер родился в одной из старинных и влиятельных семей Цюриха, из которой произошли многие известные политики и инженеры. Его дед, Ханс Каспар Эшер (1755—1831), эмигрировал после банкротства и поступил на русскую военную службу.

Его отец, Генрих Эшер (1776—1853) вернулся в Швейцарию после того, как сделал себе состояние в Америке. Его мать — Генриетта Лидия Золликофер. Альфред Эшер вырос в доме своего отца «Вилла Бельвуар» в цюрихском районе Энге, и провёл в нём всю жизнь. В 1857 году он женился на Августе фон Уэбель (1838—1864). В 1858 году у них родилась дочь Лидия, затем ещё одна дочь, Гедвига, которая умерла в раннем детстве. Лидия Эшер в 1883 году вышла замуж за Фридриха Вельти (1857—1940), сына члена Федерального совета Эмиля Вельти. Её связь с художником Карлом Штауффером спровоцировала скандал и Лидия покончила жизнь самоубийством в 1891 году.

Политика

Альфред Эшер был прочно связан со студенческим братством «Цофингия». В 25 лет Эшер был избран членом Большого совета кантона Цюрих, а в 1846 году — членом Собрания депутатов Швейцарии. 6 ноября 1848 года, на первом заседании Национального совета, он стал его вице-президентом. Он входил в состав Национального совета до своей смерти и трижды избирался его президентом. В своей карьере он был членом не менее 200 комиссий. В числе его друзей были первый президент Конфедерации Йонас Фуррер и члены Федерального совета Якоб Штемпфли и Эмиль Вельти.

Один из основателей современной Швейцарии

Альфред Эшер является одним из основателей Schweizerischen Kreditanstalt (сегодня второй по величине банк Швейцарии Credit Suisse), Schweizerischen Rentenanstalt (в настоящее время крупнейшая страховая компания Швейцарии Swiss Life), Политехникума (сейчас Швейцарская высшая техническая школа Цюриха) и Nordostbahn (Северо-восточной железной дороги). Его главным делом в качестве предпринимателя, является строительство Готардской железной дороги. Он может считаться одним из отцов современной Швейцарии.

Железнодорожный король

В его политической карьере, приоритетной задачей являлось строительство железных дорог. Он разработал проект плана швейцарской железнодорожной сети и общие правила концессии для частных компаний. Был сформирован специальный комитет для изучения этих проектов. Большинство в комитете и в Федеральном совете считало, что строительство железной дороги должно находиться в руках государства, а меньшинство отдавали предпочтение частным компаниям. 28 июля 1852 года Национальный совет принял Закон о железных дорогах. Закон гарантирует права частных компаний и объявляет, что Конфедерация не может лишить их концессии, за исключением военных причин.

Намерение Эшера было доказать, что в Швейцарии частные компании могут быть использованы для строительства железных дорог. Он стал президентом компании Цюрих-Бодензеебан (Zurich-Bodenseebahn), которая получила федеральную концессию 28 января 1853 года. Эта компания затем была объединена с Швейцарской северной железной дорогой (Schweizerischen Nordbahn) в Швейцарскую северо-восточную железную дорогу (Schweizerischen Nordostbahn). На учредительном собрании 12 сентября 1853 года он был назначен председателем правления и занимал эту должность до его назначения главой Готардской железной дороги (Gotthardbahngesellschaft) в начале 1872 года. Однако, он остался в правлении Северо-восточной дороги вплоть до своей смерти в 1882 году.

С 1860 года он выступал за прокладывание железной дороги через Альпы, сначала через перевал Лукманиер, затем Готард. В 1863 году, 15 кантонов и две компании (Centralbahn и Nordostbahn) образовали Готардский союз (Vereinigung zur Anstrebung der Gotthardbahn), целью которого было строительство этой линии. Эшер был членом Комитета, который вёл переговоры о финансировании со стороны федеральных и кантональных властей, соседних государств Германии и Италии, а также других заинтересованных групп. Это, наконец, склонило чашу весов в пользу Готардской линии среди различных проектов железной дороги в Альпах.

В 1872 году Эшер возглавил правление Готардской железной дороги, и в середине 1873 года началось её строительство. Огромные трудности и огромные расходы повлияли на строительство. За этим последовала серьёзная критика против председателя правления Эшера. 2 июля 1878 года, когда он собирался переместить штаб-квартиру компании из Цюриха в Люцерн, Альфред Эшер ушёл в отставку. На открытие Готардского туннеля в 1880 году он не был приглашён. 1 июня 1882 года была открыта Готардская железная дорога, но Эшер не смог при этом присутствовать и умер в конце того же года.

Памятник Альфреду Эшеру был открыт 22 июня 1889 года на привокзальной площади Центрального вокзала Цюриха.

Литература

• Эшер, Иоганн-Генрих-Альфред // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Gordon A. Craig: Geld und Geist. Zurich im Zeitalter des Liberalismus 1830—1869. Beck, Munchen, 1988, ISBN 978-3406333118
• Ernst Gagliardi: Alfred Escher: Vier Jahrzehnte neuerer Schweizergeschichte. Huber, Frauenfeld 1919.
• Joseph Jung: Alfred Escher. Aufstieg, Macht, Tragik. NZZ Libro, Zurich 2007, ISBN 978-3-03823-380-0, ([www.nzz-libro.ch/doc_book/9783038233800.pdf Textauswahl], PDF — [www.nzz-libro.ch/pdf_book/9783038234418.pdf getAbstract], PDF).
• Joseph Jung: Alfred Escher 1819—1882. Der Aufbruch zur modernen Schweiz. NZZ Libro, Zurich 2006, ISBN 3-03823-236-X, ([www.nzz-libro.ch/doc_book/303823236X.pdf Textauswahl], PDF).
• Joseph Jung (Hrsg): Lydia Welti-Escher. Ein gesellschaftspolitisches Drama. Selbstzeugnisse, Briefe und neue Erkenntnisse. NZZ Libro, Zurich 2008, ISBN 978-3-03823-459-3.
• Hans R. Schmid: Alfred Escher, 1819—1882. Verein fur wirtschaftshistorische Studien, Zurich 1956.
• Walter P. Schmid: Der junge Alfred Escher. Sein Herkommen und seine Welt. Rohr, Zurich 1988, ISBN 3-85865-503-1.

Ссылки

• Биография в «Историческом словаре Швейцарии» на [www.hls-dhs-dss.ch/textes/f/F3626.php французском], [www.hls-dhs-dss.ch/textes/d/D3626.php немецком] и [www.hls-dhs-dss.ch/textes/i/I3626.php итальянском] языках.
• [www.alfred-escher.ch/ Сайт Фонда Альфреда Эшера]  (нем.)
• [www.weltwoche.ch/ausgaben/2006-02/artikel-2006-02-der-vaterlandsvater.html Статья Маркуса Зомма «Der Vaterlandsvater» в Die Weltwoche]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Эшер, Альфред

13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]


Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.