Эш, Джон

Джон Эш

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Джон Эш (англ. John Ash, 29 июня 1948, Манчестер) — английский поэт, с 1985 живёт за пределами страны.

Биография

Сын школьных преподавателей. Закончил Бирмингемский университет (1969), год провел на Кипре, затем вернулся в родной город. В 1985 переехал в США. Сблизился с поэтами Нью-Йоркской школы (литературная группа, идейно созвучная объединению абстрактных экспрессионистов; лидер и один из основателей этого направления живописи — Дж. Поллок), прежде всего — с Джоном Эшбери и Кеннетом Кохом. Преподавал в университете Айовы и Калифорнийском университете в Беркли.

В 1996 переехал в Стамбул, где живёт до настоящего времени. Преподавал сначала в Босфорском университете, затем — в частном Университете Кадира Хаса (Стамбул).

Публикуется в американской периодике — журналах New Yorker, New York Times, Village Voice, Paris Review, газете Washington Post и др. Переводит стихи К. Кавафиса.

Творчество и восприятие

Об одном из первых сборников Эша журнал Нью-Йоркское книжное обозрение писал, что такого многообещающего дебюта в поэзии не было со времен Одена. Критика отмечает в его стихах влияние Уоллеса Стивенса и Джона Эшбери. Рецензируя книгу «К городу» (2004), чикагский журнал Poetry назвал её автора лучшим английским поэтом своего поколения. Помимо стихов Эш издал несколько книг путевых очерков о Турции.

Стихи поэта активно переводятся на турецкий язык, не раз изданы отдельными книгами, недавно они вышли также на испанском языке в переводах Аны Горриа .

ПАРА Когда с вечером Ветер подует, В кухне ножик сверкнёт. Под капором белым старухи Словно линялые У подъезда кивают. В жижу чёрную Сквозь щетину вонючих кустов Дождь вбивает болты. Чета за стеною Считает весь вечер…, И запирается на ночь. Духота роковая, Но пробужденье беспечно, Их одежду полощет заря.

Книги стихов

• Казино: поэма/ Casino: A Poem in Three Parts (1978)
• Кровать/ The Bed (1981)
• Прощания/ The Goodbyes (1982)
• Разбегающиеся ступеньки/ The Branching Stairs (1984)
• Безверие/ Disbelief (1987)
• Сожженные страницы/ The Burnt Pages (1991)
• Анатоликон/ The Anatolikon (2002)
• К городу/ To the City (2004)
• Парфянские стоянки/ The Parthian Stations (2007)
• По следу дня/ In the wake of the day (2010)

Избранные издания

• Selected Poems (1996)

Ссылки

• [www.carcanet.co.uk/cgi-bin/indexer?owner_id=19 Краткая биография, рецензии] (англ.)
• [www.poetrymagazines.org.uk/magazine/record.asp?id=2347 Статья о творчестве] (англ.)

Отрывок, характеризующий Эш, Джон

Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.