Ээтионея

К:Википедия:Страницы на КУЛ (тип: не указан)

Ээтионея – мыс к северу от Пирея со сторожевой башней для охраны порта в Древней Греции.

История

В правление олигархии Четырехсот в Афинах мыс активно укреплялся, в том числе стратегом Аристотелем для возможности в любое время впустить в Пирей пелопоннесцев. Возводилась стена, смысл которой заключался в защите «немногих людей». В дальнейшем гоплиты, строившие стену, взбунтовались, схватили Алексикла, одного из стратегов олигархического режима, после чего Ферамен предложил совету Четырехсот пойти ему на выручку, а в отношениях с гоплитами согласился на снос стены.

Описание

Эетионея - скалистая коса, тянущаяся от северной части Пирея до устья большой гавани, с левой стороны, при входе в Пирей с моря. На обоих выступах входа в пирейскую гавань стояли сторожевые башни. У одной из них оканчивалась древняя пирейская стена. Новое укрепление начиналось тут же, тянулось вдоль дороги и составляло другую сторону треугольника; третью сторону образовала поперечная стена, заграждавшая портик. Портик был построен еще Периклом и предназначался для хранения привозимого в Аттику хлеба.

.Список литературы

• The Cambridge Ancient History. The Fifth Century BC. Cambridge University Press, 1992. Vol. V.
• Фукидид. История. / Пер. и прим. Г. А. Л.: Наука, 1981. 543 с.

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Ээтионея

Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.