Чылдыр (эялет)
| Эялет Чылдыр | ||||
| Eyâlet-i Çıldır | ||||
| эялет | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| ||||
| Столица | Чилдыр 1578-1628; Ахыска 1628-1829 Олту 1829-1845 | |||
| Религия | Ислам | |||
| Династия | Джакели | |||
| Страны сегодня |  Грузия  Турция
| |||
Эялет Чылдыр[1] (осман. ایالت ایالت چلدر; Eyālet-i Çıldır)[2] или пашалык Чылдыр, известный также как эялет Самцхе, был эялетом Османской империи в юго-западной части Кавказа. В настоящее время территория бывшего эялета Чылдыр разделена между краем Самцхе-Джавахети и Автономной Республикой Аджария (субъектами Грузии), турецкими провинциями (илами) Артвин, Ардаган и Эрзурум. Административным центром эялета были попеременно Чылдыр (1578—1628), Ахыска (1628—1829) и Олту (1829—1845).
История
Самцхе был единственным регионом Грузии, который вошел в состав Османской империи (как эялет Чылдыр)[3]. После битвы при Сохоисте регион ещё в течении 80 лет постепенно становился частью империи.
Ахалцихе был отвоеван турками у Гурийского княжества, вассального государства Сефевидской державы. В 1578 году, когда был основан эялет, бывший грузинский князь, Манучар II Джакели (взявший имя Мустафа после обращения в ислам) был назначен его пашой.[4] С 1625 года пашалык стал наследственным владением атабегов Самцхе[5] — перешедших в ислам князей грузинского рода Джакели, которые, с некоторыми оговорками, правили им до самой ликвидации эялета в 1845 году[4].
В течение русско-турецкой войны (1828—1829) российскими войсками была захвачена большая часть территории эялета. По Адрианопольскому мирному договору России была передана бóльшая часть эялета, в том числе его столица, Ахыска, которая стала центром Ахалцихского уезда[3]. Столица пашалыка была перенесена в Олту. В 1829 году прибрежная часть пашалыка вошла в состав эялета Трабзон[6].
В 1845 году эялет Чылдыр прекратил свое существование. Его оставшиеся территории вошли в состав эялета Карс.
Административное деление
Санджаки эялета в XVII веке[7]:
- Санджак Олты
- Санджак Хартуш (Харбус)
- Санджак Ардинж
- Санджак Хаджрек
- Санджак Махджил
- Санджак Ардахан-ы Бюйюк (Большой Ардахан);
- Санджак Посткху
- Санджак Аджара
- Санджак Ижарех Пэнбек
- Санджак Пертекрек
Наследственные санджаки:
- Санджак Ливане
- Санджак Нысф-ы Ливане
- Санджак Шавшад
- Санджак Чылдыр (санджак паши)
См. также
Напишите отзыв о статье "Чылдыр (эялет)"
Примечания
- ↑ Society for the diffusion of useful knowledge (1843). [books.google.com/books?id=jGIIAAAAQAAJ&pg=PA180 The penny cyclopædia [ed. by G. Long].] стр. 180.
- ↑ [www.geonames.de/coutr-ota-provinces.html geonames - Provinces of the Ottoman Empire]. www.geonames.de. Проверено 24 августа 2016.
- ↑ 1 2 [books.google.com/books?id=wYDnj2ZpUksC&pg=PA174 The Penny Cyclopaedia of the Society for the Difussion of Useful Knowledge]. Charles Knight. 1838. p. 174.
- ↑ 1 2 Gábor Ágoston; Bruce Alan Masters (2009-01-01). [books.google.com/books?id=QjzYdCxumFcC&pg=PA141 Encyclopedia of the Ottoman Empire]. Infobase Publishing. p. 141. ISBN 978-1-4381-1025-7.
- ↑ D. E. Pitcher (1972). [books.google.com/books?id=8gs4AAAAIAAJ&pg=PA140 An Historical Geography of the Ottoman Empire: From Earliest Times to the End of the Sixteenth Century]. Brill Archive. p. 140. GGKEY:4CFA3RCNXRP.
- ↑ [books.google.com/books?id=khnnAAAAMAAJ&pg=PA393 The Penny Cyclopædia of the Society for the Diffusion of Useful Knowledge]. C. Knight. 1843. p. 393.
- ↑ Evliya Çelebi, Joseph Freiherr von Hammer-Purgstall. [books.google.com/books?id=66hCAAAAcAAJ Narrative of Travels in Europe, Asia, and Africa in the Seventeenth Century]. — Oriental Translation Fund, 1834-01-01. — 218 с.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Чылдыр (эялет)
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
