Айен
| Коммуна
Айен
Ayen
Показать/скрыть карты
|
Айен (фр. Ayen, окс. Aiént) — коммуна во Франции, в департаменте Коррез, региона Новая Аквитания.
География
Муниципалитет Айен находится в 19 километрах северо-западнее города Брив-ла-Гайард. К востоку от него лежит коммуна Сен-Сиприен, к югу — коммуна Перпезак-ле-Блан, к западу — Сен-Робер. Центр региона Лимузен, Лимож, находится в 67 километрах севернее Айена. Через территорию коммуны протекает река Элле.
История
Айен впервые письменно упоминается в 1025 году. Название местечка — кельтского происхождения и на галльском языке переводится как «скала». Около 850 года виконт Лиможа возводит на холме Айен замок (мот). В то время и позднее Эян являлся владением фамилии Бернар, давшей нынешнее название местечку ок. 1000 года. Церковный приход Айена относился к монастырю Солиньяк на Верхней Вьенне.
Приходская церковь Сен-Маделейн XIV века содержит в своих стенах особые ниши (Enfeus), где находились захоронения высокопоставленных особ. Эта церковь и сохранившиеся в ней Enfeus были признаны в 1900 году памятником исторического значения (Monuments historiques), как и остатки замка на холме (с 1990 года). В Айене находится также краеведческий музей.
Хозяйство
Основой экономики является обслуживание туристов, так как Айен является природным («зелёным») курортом. Также здесь развиты виноградарство и виноделие, выращивание фруктов, разведение мелкого домашнего скота.
Напишите отзыв о статье "Айен"
Отрывок, характеризующий Айен
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
