Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юбилейная медаль
«Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
Страна

СССР СССР

Тип

медаль

Статус

не вручается

Статистика
Параметры

круг из латуни диаметром 36 мм

Дата учреждения

25 апреля 1975 года

Количество награждений

14 259 560

Очерёдность
Старшая награда

Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Младшая награда

Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1975 года в ознаменование 30-летия Победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.. Авторами рисунка медали были художники В. А. Ермаков и В. П. Зайцев (оба — аверс), а также А. Г. Мирошниченко (реверс). Юбилейной медалью «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» награждаются:

Лицам, упомянутым в первом пункте, вручается медаль с надписью на оборотной стороне «УЧАСТНИКУ ВОЙНЫ», а лицам, упомянутым во втором пункте — с надписью «УЧАСТНИКУ ТРУДОВОГО ФРОНТА».

Награждение юбилейной медалью «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» распространено на тружеников тыла, удостоенных в годы войны орденов или медалей СССР за трудовые заслуги либо награждённых медалями:

Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» носится на левой стороне груди и располагается после медали «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

По состоянию на 1 января 1995 года юбилейной медалью «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» награждено приблизительно 14 259 560 человек.



Описание медали

Медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» круглая, размером 36 мм в диаметре, изготовляется из латуни.

На лицевой стороне медали на фоне праздничных огней салюта в честь Победы советского народа в Великой Отечественной войне расположено рельефное изображение скульптуры Вучетича Е. В. «Родина-Мать» из памятника-ансамбля героям Сталинградской битвы. Слева от скульптуры на лавровой ветви, опускающейся вниз, изображены пятиконечная звезда и дата «1945-1975».

На оборотной стороне медали размещены: в верхней части по окружности надпись «УЧАСТНИКУ ВОЙНЫ» или «УЧАСТНИКУ ТРУДОВОГО ФРОНТА», в середине — надпись «ХХХ лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», в нижней части — рельефное изображение серпа и молота на ленте. На медалях, отчеканенных для награждения иностранных граждан, надписи на реверсе медали — «УЧАСТНИКУ ВОЙНЫ» или «УЧАСТНИКУ ТРУДОВОГО ФРОНТА» отсутствуют.

Края медали окаймлены бортиком. Изображения и надписи на медали выпуклые.

Медаль при помощи ушка и кольца соединяется с пятиугольной колодкой, обтянутой шёлковой муаровой лентой шириной 24 мм с продольными чередующимися полосками чёрного и оранжевого цветов шириной по 3 мм каждая, красной — шириной 10 мм, зелёной и красной — по 3 мм каждая. Края ленты окантованы узкими оранжевыми полосками.

См. также

Напишите отзыв о статье "Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»"

Ссылки

  • [mondvor.narod.ru/MPobeda30.html Медали и ордена СССР]

Отрывок, характеризующий Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.