Юго-Западная Англия
Поделись знанием:
Координаты: 50°58′ с. ш. 3°13′ з. д. / 50.96° с. ш. 3.22° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.96&mlon=-3.22&zoom=12 (O)] (Я)
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
| Страна | |
|---|---|
| Статус | |
| Включает |
7 церемониальных графств |
| Административный центр | |
| Население (2012) |
5 339 600 (6-е место) |
| Плотность |
224,08 чел./км² (9-е место) |
| Площадь |
23 829 км² |
|
| |
| [www.swcouncils.gov.uk/nqcontent.cfm?a_id=1 Официальный сайт] | |
Юго-Западная Англия (англ. South West England, корнск. Rannvro Soth West) — регион на юге Англии. Включает семь церемониальных графств и восемь унитарных административных единиц. Крупнейший город — Бристоль.
Содержание
География
Регион Юго-Западная Англия занимает территорию 23 829 км² (1-е место среди регионов), омывается с юго-востока проливом Ла-Манш, с северо-запада Атлантическим океаном и Бристольским заливом, граничит на северо-западе с Уэльсом, на севере с регионом Уэст-Мидлендс, на востоке с регионом Юго-Восточная Англия.
Городские агломерации
В регионе Юго-Западная Англия расположены восемь крупных городских агломераций с населением более 100 тысяч человек (по данным 2001 года, в порядке убывания численности населения)[1]:
- Бристоль (городская агломерация) 551 066
- Борнмут (городская агломерация) 383 713
- Плимут 243 795
- Суиндон 155 432
- Глостер (городская агломерация) 136 203
- Торби 110 366
- Челтнем/Чарльтон Кингс 110 320
- Эксетер 106 772
История
Демография
На территории региона Юго-Западная Англия по данным 2012 года проживает 5 339 600 человек (6-е место среди регионов), при средней плотности населения 224,08 чел./км²[2].
Политика
Совет Юго-Западной Англии (SWC) существует с апреля 2010 года и объединяет усилия 20 местных советов региона Юго-Западная Англия[3].
Агентство по развитию Юго-Западной Англии (SWERDA) создано в 1999 году; основная цель агентства — развитие экономики региона Юго-Западная Англия.
Административное деление
Регион Юго-Западная Англия включает в себя шестнадцать политически независимых друг от друга административных единиц — четыре неметропольных графства (Глостершир, Девон, Дорсет и Сомерсет), одиннадцать унитарных единиц (Бат и Северо-Восточный Сомерсет, Борнмут, Бристоль, Корнуолл, Плимут, Пул, Северный Сомерсет, Суиндон, Торбей, Уилтшир и Южный Глостершир) и административную единицу с особым статусом Силли. Неметропольные графства, унитарные единицы и Силли объединены в семь церемониальных графств (Бристоль, Глостершир, Девон, Дорсет, Корнуолл, Сомерсет и Уилтшир), для обеспечения ими церемониальных функций. Неметропольные графства разделены в общей сложности на 25 неметропольных районов. Унитарные единицы разделения на районы не имеют.
|
Глостершир (церемониальное графство)
Девон (церемониальное графство) |
Дорсет (церемониальное графство) Корнуолл (церемониальное графство)
Сомерсет (церемониальное графство)
Уилтшир (церемониальное графство)
|
Статус Сити
В регионе Юго-Западная Англия расположены восемь из 50 административных единиц Англии, имеющих статус «сити»:
- Бат в прошлом являлся центром Епархии Бат и Уэлс (диоцез, Diocese of Bath and Wells)[4]. Статус «сити» после административной реформы 1996 года временно находится в ведении специальной организации Попечители Грамоты Бата, так как район Бат, которому принадлежал статус, был упразднен. В июне 2010 года 783-им Мэром Бата, являющимся председателем организации Попечители Грамоты Бата, стал Шон Макгол[5][6].
- Бристоль впервые стал центром Епархии Бристоль (диоцез, Diocese of Bristol) в 1542 году[7], имеет местное самоуправление и возглавляется мэром c 1216 года. В 1899 году королева Виктория даровала городу право возглавляться Лорд-Мэром[8], которым в настоящее время является Колин Смит[9].
- Глостер является центром Епархии Глостер (диоцез, Diocese of Gloucester) с 1541 года[10], имеет местное самоуправление и избирает мэра с 1483 года, после выпуска королём Англии Ричардом III специальной грамоты[11]. В 2010 году, во второй раз за свою карьеру, Мэром Глостера стал Ян Лаг, родившийся в графстве Кент[12].
- Плимут имеет местное самоуправление и возглавляется Лорд-Мэром с мая 1935 года[13], в настоящее время этот пост занимает Мэри Эспинол, родившаяся в Плимуте[14].
- Солсбери является центром Епархии Солсбери (диоцез, Diocese of Gloucester) с 1078 года[15], имеет местное самоуправление и возглавляется мэром. В 2010 году 750-м Мэром Солсбери стал Брайэн Дальтон, родившийся в 1967 году[16].
- Труро является центром Епархии Труро (диоцез, Diocese of Truro) с 1876 года[17], имеет местное самоуправление и возглавляется мэром. В 2010 году Мэром Труро стал Рональд Кук[18].
- Уэлс является центром Епархии Бат и Уэлс (диоцез, Diocese of Bath and Wells) с 909 года, имеет местное самоуправление и возглавляется мэром. В 2010 году 637-м Мэром Уэлса стал Тони Робинс[19].
- Эксетер является центром Епархии Эксетер (диоцез, Diocese of Exeter) с 1050 года[20], имеет местное самоуправление и возглавляется мэром со времени не позднее 1207 года. В 2002 году должность мэра была переименована Лорд-Мэром Эксетера, которым в 2010 году стал Марсель Шулс[21].
Экономика
Культура
Спорт
Один из двадцати четырех профессиональных футбольных клубов, выступающих в сезоне 2011/2012 в Чемпионате Футбольной лиги, базируется в Юго-Западной Англии:
Три из двадцати четырех клубов, выступающих в Первой Футбольной лиге:
Пять из двадцати четырех клубов, выступающих во Второй Футбольной лиге Англии:
Два из двадцати четырех профессиональных или полупрофессиональных клубов в Национальной Конференции:
| Два из двадцати двух клубов, выступающих в Южной Конференции: |
Один из двадцати двух клубов, выступающих в Северной Конференции: |
Достопримечательности
В регионе Юго-Западная Англия расположены четыре из 28 группы объектов, включенные в Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО в Великобритании:
- Мегалитические памятники Стоунхендж, Эйвбери и прилегающие археологические объекты
- Город Бат
- Юрское побережье Дорсета и Восточного Девона
- Горнопромышленный ландшафт Корнуолла и Западного Девона
Библиография
Напишите отзыв о статье "Юго-Западная Англия"
Примечания
- ↑ [www.statistics.gov.uk/downloads/census2001/ks_ua_ew_part1.pdf Статистика по городским агломерациям 2001 год (pdf)]
- ↑ [www.ons.gov.uk/ons/guide-method/census/2011/uk-census/index.html 2011 Census, Population and Household Estimates for the United Kingdom]: ([www.ons.gov.uk/ons/rel/census/2011-census/key-statistics-and-quick-statistics-for-wards-and-output-areas-in-england-and-wales/rft-qs211ew-ward.zip 2011 Census: QS211EW Ethnic group (detailed), wards in England and Wales (ZIP 7239Kb)])
- ↑ www.swcouncils.gov.uk/nqcontent.cfm?a_id=1&tt=swra Совет Юго-Западной Англии
- ↑ [www.bathandwells.org.uk/index.cfm?fuseaction=about.content&cmid=453 История Епархии Бат и Уэлс]
- ↑ [www.mayorofbath.co.uk/the-charter-trustees-of-the-city-of-bath Должность Мэра Бата]
- ↑ [www.mayorofbath.co.uk/the-mayoralty Мэр Бата]
- ↑ [www.bristol-cathedral.co.uk/index.php?id=17 История Бристольского собора]
- ↑ [www.bristol.gov.uk/ccm/content/Council-Democracy/Elected-Representatives/lord-mayor-of-bristol-history.en;jsessionid=BED488B379F38BDF6A963358915E488C.tcwwwaplaws1?#internalSection1 Должность Лорд-Мэра Бристоля]
- ↑ [www.bristol.gov.uk/ccm/content/Council-Democracy/Elected-Representatives/lord-mayor-of-bristol.en Лорд-Мэр Бристоля]
- ↑ [www.gloucestercathedral.org.uk/index.php?page=history История Глостерского собора]
- ↑ [www.gloucester.gov.uk/YourCouncil/CouncilManagement/TheMayorsOffice/TheHistoryoftheMayorofGloucester.aspx Должность Мэра Глостера]
- ↑ [www.gloucester.gov.uk/YourCouncil/CouncilManagement/TheMayorsOffice/TheMayorofGloucester.aspx Мэр Глостера]
- ↑ [www.plymouth.gov.uk/homepage/councilanddemocracy/lordmayoralty.htm Должность Лорд-Мэра Плимута]
- ↑ [www.plymouth.gov.uk/homepage/councilanddemocracy/lordmayoralty/lordmayor.htm Лорд-Мэр Плимута]
- ↑ [www.salisbury.anglican.org/whos-who/diocese/the-history-of-the-diocese история Епархии Солсбери]
- ↑ [www.salisburycitycouncil.gov.uk/index.php?option=com_content&view=article&id=98&Itemid=209 Мэр Солсбери]
- ↑ [www.trurocathedral.org.uk/cathedral-story/story2.html#cht8 История собора в Труро]
- ↑ [www.truro.gov.uk/The-Council/Councillors-Wards.aspx Совет Труро]
- ↑ [www.wells.gov.uk/council/m_diary.php Мэр Уэлса]
- ↑ [www.exeter-cathedral.org.uk/history/timeline.ashx История собора в Эксетере]
- ↑ [www.exeter.gov.uk/index.aspx?articleid=9291 Должность Лорд-Мэра Эксетера]
Ссылки
- [www.swcouncils.gov.uk/nqcontent.cfm?a_id=1&tt=swra Совет Юго-Западной Англии]
- [www.gosw.gov.uk Government Office for the South West]
- [www.southwest-ra.gov.uk South West Regional Assembly]
- [www.southwestrda.co.uk South West Regional Development Agency]
- [www.senedhkernow.com Campaign for a Cornish Assembly]
- Фотографии
- Bristol [commons.wikimedia.org/wiki/Bristol] [www.cotch.net/Bristol]
- Cornwall: [commons.wikimedia.org/wiki/Cornwall] [www.cornwall365.co.uk] [www.cotch.net/Cornwall]
- Devon: [commons.wikimedia.org/wiki/Devon] [www.cotch.net/Devon]
- Dorset: [commons.wikimedia.org/wiki/Category:Dorset] [www.dorsetphotos.co.uk] [www.cotch.net/Dorset] [www.imagesofdorset.org.uk/]
- Somerset: [commons.wikimedia.org/wiki/Somerset] [www.cotch.net/Somerset]
| |
|
|---|---|
 Англия |  Шотландия | Уэльс |  Северная Ирландия
| |
| Регионы Англии: Большой Лондон | Восточная Англия | Восточный Мидленд | Западный Мидленд | Йоркшир и Хамбер | Северо-Восточная Англия | Северо-Западная Англия | Юго-Восточная Англия | Юго-Западная Англия | |
Отрывок, характеризующий Юго-Западная Англия
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.
Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.
Получив, пробужденный от сна, холодную и повелительную записку от Кутузова, Растопчин почувствовал себя тем более раздраженным, чем более он чувствовал себя виновным. В Москве оставалось все то, что именно было поручено ему, все то казенное, что ему должно было вывезти. Вывезти все не было возможности.
