Юго-Осетинская автономная область

Юго-Осетинская автономная область
груз. სამხრეთ ოსეთის ავტონომიური ოლქი
осет. Ху́ссар Ирыстоны автономон облæст

Страна	СССР СССР
Статус	Автономная область
Входит в	Грузинская ССР
Административный центр	Цхинвали
Крупнейший город	Цхинвали
Дата образования	20 апреля 1922 года
Официальные языки	Русский, грузинский, осетинский
Население (1989)	99 102
Национальный состав	осетины, грузины
Конфессиональный состав	Православные
Площадь	3900 км²

В Викитеке есть полный текст Декрета об образовании Автономной Области Юго-Осетии

В Викитеке есть полный текст Решения о преобразовании ЮОАО в республику

В Викитеке есть полный текст Закона об упразднении ЮОАО

Ю́го-Осети́нская автоно́мная о́бласть (груз. სამხრეთ ოსეთის ავტონომიური ოლქი, осет. Ху́ссар Ирыстоны автономон облæст) — в СССР автономная область в составе Грузинской Советской Социалистической Республики. С 1992 года частично, с осени 2008 года территория полностью контролируется частично признанной республикой Южная Осетия.

Образована 20 апреля 1922 года. В одностороннем порядке повысила свой статус до уровня республики 20 сентября 1990 года (провозгласив Юго-Осетинскую Советскую демократическую республику, переименованную впоследствии в Юго-Осетинскую Советскую Республику), ликвидирована властями Республики Грузия 11 декабря 1990 года. 4 мая 1991 года в г. Цхинвал Собрание депутатов Южной Осетии всех уровней приняло решение о восстановлении статуса автономной области, аннулировав Юго-Осетинскую Советскую Республику. До 1 сентября 1991 года Южная Осетия продолжала позиционировать себя автономной областью. 1 сентября 1991 года на сессии Верховного Совета была провозглашена Республика Южная Осетия. Поскольку данные решения были признаны союзными властями незаконными, формально ЮОАО существовала до распада СССР 26 декабря 1991 года.

История

Несмотря на требования осетинского большинства, советское руководство во главе со Сталиным отказалось от создания единой осетинской автономии, которая включала бы Южную и Северную Осетию, в составе РСФСР.

Постановление Президиума ЦК Компартии Грузии от 12 декабря 1921 года:

1. Местонахождением административного центра Автономной области Осетии признать Цхинвали с распространением автономной власти на территорию, населенную осетинами, исключая Часавальское общество, которое остается в составе Рачинского уезда, и Кобийского района, остающегося в составе Душетского уезда.

2. Детально границы автономной Осетии будут определены особой комиссией, уже работающей в этом направлении.

3. Впредь до перелома настроения населения Цхинвальского района в пользу включения этого района в Автономную Осетию, власть над городом и окружающими его грузинскими сёлами оставить в руках районного ревкома, входящего в состав Горийского уезда.

20 апреля 1922 года в составе Грузинской ССР была образована Автономная область Юго-Осетии (АОЮО), позже переименованная в Юго-Осетинскую автономную область (ЮОАО). Столица — Цхинвали (в 1936—1961 годах назывался Сталинири). В 1934—1936 годах имела название Автономная область Южной Осетии.

70 лет существования ЮОАО характеризовались грузинизацией общественно-политической и культурной сферы Южной Осетии, включая навязывание грузинского языка и грузинского письма, отказ в участии осетин на руководящих постах и т. д. Несмотря на то, что осетины имеют свой собственный язык (осетинский), административно-государственными языками были русский и грузинский языки. Жители лишь имели право разговаривать на осетинском и изучать его в школе.

Летом 1944 года власти ГССР перевели школьное образование на русский и грузинский языки, запретив при этом преподавание на осетинском языке. В 1949 году на грузинский и русский языки были переведены также начальные классы югоосетинских школ. В 1951 году первый секретарь Юго-Осетинского обкома партии А. Г. Имнадзе по поручению ЦК КП Грузии дал указание о переводе делопроизводства на территории Южной Осетии на грузинский язык. Лишь в 1956 году Президиум ЦК КПСС принял специальное постановление «Об ошибках и недостатках в работе ЦК КП Грузии».

10 ноября 1989 года состоялась 12 сессия Совета народных депутатов Юго-Осетинской автономной области двадцатого созыва, на которой было принято решения о наделении осетинского языка статусом государственного на территории ЮОАО и о её преобразовании в автономную республику в составе ГССР. 16 ноября Президиум Верховного Совета ГССР аннулировал эти решения как не соответствующие закону.

20 июня 1990 года Верховный Совет ГССР принял решение о выходе из состава СССР.

20 сентября 1990 года Совет народных депутатов ЮО (в связи с выходом Грузии из состава СССР и прекращения действия законов СССР и продолжающимися попытками насильственно вооружёнными грузинскими националистами захватить власть) провозгласил Юго-Осетинскую Советскую демократическую республику в составе СССР, действие законов ГССР на территории Южной Осетии приостановлено.

28 ноября 1990 года из названия республики убрано слово демократическая.

11 декабря 1990 года Верховный Совет ГССР ликвидировал Юго-Осетинскую Автономную область.

4 мая 1991 года Собрание Советов всех уровней Южной Осетии в связи с указом Президента СССР, осуждающем решения и властей Грузии о ликвидации ЮОАО, и властей Южной Осетии о повышении статуса ЮОАО до уровня республики, проголосовало за отмену создания Юго-Осетинской СДР. Восстановлена Юго-Осетинская автономная область.

7 мая 1991 года Президиум Верховного Совета Республики Грузия издаёт постановление, в котором признаётся недействительность восстановления Юго-Осетинской автономной области.

1 сентября 1991 года отменено решение от 4 мая 1991 года, восстановлена Республика Южная Осетия.

21 декабря 1991 года Верховный Совет Республики Южная Осетия принимает Декларацию о независимости.

19 января 1992 года прошёл референдум о независимости Южной Осетии, на котором подтверждено решение о создании независимого государства.

Население

Национальный состав Южной Осетии в 1926—1989:

	1926	1939	1959	1970	1979	1989
Осетины	60 351 (69,1 %)	72 266 (68,1 %)	63 698 (65,8 %)	66 073 (66,5 %)	65 077 (66,4 %)	65 232 (66,2 %)
Грузины	23 538 (26,9 %)	27 525 (25,9 %)	26 584 (27,5 %)	28 125 (28,3 %)	28 187 (28,8 %)	28 544 (28,9 %)
Русские	157 (0,2 %)	2111 (2,0 %)	2380 (2,5 %)	1574 (1,6 %)	2046 (2,1 %)	2128 (2,1 %)
Армяне	1374 (1,6 %)	1537 (1,4 %)	1555 (1,6 %)	1254 (1,3 %)	953 (1,0 %)	984 (1,0 %)
Евреи	1739 (2,0 %)	1979 (1,9 %)	1723 (1,8 %)	1485 (1,5 %)	654 (0,7 %)	396 (0,4 %)
другие:	216 (0,2 %)	700 (0,7 %)	867 (0,9 %)	910 (0,9 %)	1071 (1,1 %)	1242 (1,2 %)
Итого	87 375	106 118	96 807	99 421	97 988	98 527

Административно-территориальное деление

Юго-Осетинская автономная область первоначально (с 1926 года) делилась на 14 районов, 1 мая 1940 года районы ЮОАО были укрупнены: их число сократилось с 14-ти до 4-х.

Хозяйства

За годы социалистического строительства область стала индустриально-аграрной. Промышленность. В 1977 по сравнению с 1940 объём промышленной продукции увеличился в 29 раз, а по сравнению с 1965 — в 3,3 раза. Построены ГЭС — Цхинвальская, Кехвская, Ленингорская, Кваисинская. Развита горнодобывающая промышленность. Основная отрасль — машиностроение, в Цхинвали (заводы: «Электровибромашина», «Эмаль-провод», механический, автобусоремонтный). Деревообрабатывающая (лесокомбинат в Цхинвали) промышленность базируется на местных лесных ресурсах. Производятся железобетонные изделия и другие стройматериалы. В пищевой промышленности развито производство консервов, пива и фруктовых вод, молочных изделий, плодоягодных вин, а также розлив минеральной воды (Дзау-Суар и Багиата). Работает швейная фабрика. Сельское хозяйство. С.-х. угодья (1976) составляют 48% территории (преимущественно летние пастбища). Посевная площадь 22,3 тыс. га (1977). в 1977 было 14 колхозов и 16 совхозов. в сельском хозяйстве развито правительство зерновых (главным образом озимая пшеница и ячмень, кукуруза). Выращивают овощебахчевые культуры (в низинах), картофель (в горной части). Новая культура для Ю. О. — сахарная свёкла. Выросли площади под плодово-ягодными культурами (6,4 тыс. га в 1977) и виноградниками (1,1 тыс. га) в южной части области. Из-за климатических условий земледелие в основном поливное (Тирипонская, Кехвская и Ванатская оросительные системы). Большое значение в сельском хозяйстве имеет животноводство, в том числе овцеводство; зимой овец перегоняют на пастбища Северного Кавказа. Разводят также крупный рогатый скот, свиней. Поголовье (1977, тыс.): овец и коз 134, крупного рогатого скота 66, свиней 22. Транспорт. Ж.-д. ветка (33 км) Гори — Цхинвали соединяет областной центр с Закавказской железной дорогой. Основная шоссейная дорога Цхинвали — Кваиси — Они (связывает область с Тбилиси и западными районами Грузии).

Культура

• Юго-Осетинский краеведческий музей (Цхинвали)
• Дом-музей Васо Абаева (Цхинвали),
• Дом-музей Иване Мачабели (бывшее село Тамарашени)
• Музей Дворец Князей Эриставовых (пос . Ленингори)
• Музей поселка Квайса
• Юго-Осетинский драматический театр им. Коста Хетагурова (создан в 1935 году)
• Цхинвальский грузиноязычный театр им.Важа Пшавела

(действовал в период с 1987-1991 годы),

• Юго-Осетинский государственный ансамбль песни и танца «Симд» им. Б. Галаева (создан в 1937 году)
• Цхинвальский центральный парк отдыха и культуры им. В. И. Ленина (с 1998 г. — им. В. Н. Хубулова)
• Парк культуры им. Коста Хетагурова (село Хетагурово)
• Юго-Осетинский Военный оркестр
• Областная центральная типография,
• Вокально-инструментальный ансамбль «Бонварон»
• Пионерский парк (Цхинвали)

В Юго-Осетинской АО издавались газеты «Советон Ирыстон» (с 1924 г, на осетинском) и «Сабчота Осети» (с 1924 г, на грузинском), «[ugo-osetia.ru/ Советская Осетия]» (с 1983 г, на русском).

Ссылки

• [www.rrc.ge/law/dekr_1922_04_20_ru.htm?lawid=1108&lng_3=ru Декрет № 2 Всегрузинского центрального исполнительного центрального комитета и совета народных комиссаров соц. сов. респ. Грузии об образовании Автономной Области Юго-Осетии]

Отрывок, характеризующий Юго-Осетинская автономная область

Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.
– О о о а а а!! – загудели голоса. «Ну, попадись теперь кто бы ни был», думал Ростов, вдавливая шпоры Грачику, и, перегоняя других, выпустил его во весь карьер. Впереди уже виден был неприятель. Вдруг, как широким веником, стегнуло что то по эскадрону. Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов почувствовал, как во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте. Сзади знакомый гусар Бандарчук наскакал на него и сердито посмотрел. Лошадь Бандарчука шарахнулась, и он обскакал мимо.
«Что же это? я не подвигаюсь? – Я упал, я убит…» в одно мгновение спросил и ответил Ростов. Он был уже один посреди поля. Вместо двигавшихся лошадей и гусарских спин он видел вокруг себя неподвижную землю и жнивье. Теплая кровь была под ним. «Нет, я ранен, и лошадь убита». Грачик поднялся было на передние ноги, но упал, придавив седоку ногу. Из головы лошади текла кровь. Лошадь билась и не могла встать. Ростов хотел подняться и упал тоже: ташка зацепилась за седло. Где были наши, где были французы – он не знал. Никого не было кругом.
Высвободив ногу, он поднялся. «Где, с какой стороны была теперь та черта, которая так резко отделяла два войска?» – он спрашивал себя и не мог ответить. «Уже не дурное ли что нибудь случилось со мной? Бывают ли такие случаи, и что надо делать в таких случаях?» – спросил он сам себя вставая; и в это время почувствовал, что что то лишнее висит на его левой онемевшей руке. Кисть ее была, как чужая. Он оглядывал руку, тщетно отыскивая на ней кровь. «Ну, вот и люди, – подумал он радостно, увидав несколько человек, бежавших к нему. – Они мне помогут!» Впереди этих людей бежал один в странном кивере и в синей шинели, черный, загорелый, с горбатым носом. Еще два и еще много бежало сзади. Один из них проговорил что то странное, нерусское. Между задними такими же людьми, в таких же киверах, стоял один русский гусар. Его держали за руки; позади его держали его лошадь.
«Верно, наш пленный… Да. Неужели и меня возьмут? Что это за люди?» всё думал Ростов, не веря своим глазам. «Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?» – Ему вспомнилась любовь к нему его матери, семьи, друзей, и намерение неприятелей убить его показалось невозможно. «А может, – и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная чуждая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз. Французы отстали, и даже в ту минуту как он оглянулся, передний только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что нибудь не так, – подумал он, – не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешана к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетела, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.