Юго-Восточный дивизион (НХЛ)
Поделись знанием:
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
(перенаправлено с «Юго-восточный дивизион (НХЛ)»)
Юго-Восточный дивизион Национальной хоккейной лиги был сформирован в 1998 году как часть Восточной конференции в результате расширения. Существовал в течение 14 сезонов (не считая локаута в сезоне 2004/2005) до переформирования лиги в 2013 году. Дивизион был предназначен главным образом для команд Северо-Востока США. Его первоначальными членами были «Вашингтон Кэпиталз», «Каролина Харрикейнз», «Тампа-Бэй Лайтнинг» и «Флорида Пантерз». «Атланта Трэшерз» присоединились к дивизиону в результате расширения в 1999 году. Переезд «Трэшерз» в Виннипег в 2011 году и переименование клуба в «Виннипег Джетс» вызвало разговоры о переформировании лиги; последние два сезона «Джетс» по-прежнему играли в Юго-Восточном дивизионе.
Содержание
Состав дивизиона
1998–1999
Изменения после сезона 1997/1998
- «Вашингтон Кэпиталз», «Тампа-Бэй Лайтнинг» и «Флорида Пантерз» перешли из Атлантического дивизиона
- «Каролина Харрикейнз» перешли из Северо-Восточного дивизиона
1999–2011
- «Атланта Трэшерз»
- «Вашингтон Кэпиталз»
- «Каролина Харрикейнз»
- «Тампа-Бэй Лайтнинг»
- «Флорида Пантерз»
Изменения после сезона 1998/1999
- «Атланта Трэшерз» была добавлена в результате расширения лиги
2011–2013
- «Вашингтон Кэпиталз»
- «Виннипег Джетс»
- «Каролина Харрикейнз»
- «Тампа-Бэй Лайтнинг»
- «Флорида Пантерз»
Изменения после сезона 2010/2011
- «Атланта Трэшерз» объявили о своём переезде в Виннипег и переименовании в «Джетс». Клуб оставался в дивизионе в сезонах 2011/2012 и 2012/2013.
Переформирование в 2013 году
Юго-Восточный дивизион прекратил своё существование после того как лига была переформирована в две конференции по два дивизиона в каждой. «Виннипег Джетс» перешли в Центральный дивизион Западной конференции. «Флорида Пантерз» и «Тампа-Бэй Лайтнинг» перешли в Атлантический дивизион. «Вашингтон Кэпиталз» и «Каролина Харрикейнз» перешли в новообразованный Столичный дивизион.
Победители дивизиона
- 1999 — Каролина Харрикейнз
- 2000 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2001 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2002 — «Каролина Харрикейнз»
- 2003 — «Тампа-Бэй Лайтнинг»
- 2004 — «Тампа-Бэй Лайтнинг»
- 2005 — сезон не проводился
- 2006 — «Каролина Харрикейнз»
- 2007 — «Атланта Трэшерз»
- 2008 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2009 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2010 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2011 — «Вашингтон Кэпиталз»
- 2012 — «Флорида Пантерз»
- 2013 — «Вашингтон Кэпиталз»
Результаты по сезонам
| Сезон | 1-е | 2-е | 3-е | 4-е | 5-е |
|---|---|---|---|---|---|
| 1998/1999 | Каролина (86) | Флорида (78) | Вашингтон (68) | Тампа-Бэй (47) | |
| 1999/2000 | Вашингтон (102) | Флорида (98) | Каролина (84) | Тампа-Бэй (54) | Атланта (39) |
| 2000/2001 | Вашингтон (96) | Каролина (88) | Флорида (66) | Атланта (60) | Тампа-Бэй (59) |
| 2001/2002 | Каролина (91) | Вашингтон (85) | Тампа-Бэй (69) | Флорида (60) | Атланта (54) |
| 2002/2003 | Тампа-Бэй (93) | Вашингтон (92) | Атланта (74) | Флорида (70) | Каролина (61) |
| 2003/2004 | Тампа-Бэй (106) | Атланта (78) | Каролина (76) | Флорида (75) | Вашингтон (59) |
| 2004/2005 | Сезон не проводился из-за локаута | ||||
| 2005/2006 | Каролина (112) | Тампа-Бэй (92) | Атланта (90) | Флорида (85) | Вашингтон (70) |
| 2006/2007 | Атланта (97) | Тампа-Бэй (93) | Каролина (88) | Флорида (86) | Вашингтон (70) |
| 2007/2008 | Вашингтон (94) | Каролина (92) | Флорида (85) | Атланта (76) | Тампа-Бэй (71) |
| 2008/2009 | Вашингтон (108) | Каролина (97) | Флорида (93) | Атланта (76) | Тампа-Бэй (66) |
| 2009/2010 | Вашингтон (121) | Атланта (83) | Каролина (80) | Тампа-Бэй (80) | Флорида (77) |
| 2010/2011 | Вашингтон (107) | Тампа-Бэй (103) | Каролина (91) | Атланта (80) | Флорида (72) |
| 2011/2012 | Флорида (94) | Вашингтон (92) | Тампа-Бэй (84) | Виннипег (84) | Каролина (82) |
| 2012/2013 | Вашингтон (57) | Виннипег (51) | Каролина (42) | Тампа-Бэй (40) | Флорида (36) |
- Зелёным цветом выделены команды, квалифицировавшиеся в плей-офф
Обладатели Кубка Стэнли
- 2004 — «Тампа-Бэй Лайтнинг»
- 2006 — «Каролина Харрикейнз»
Обладатели Президентского Кубка
- 2010 — «Вашингтон Кэпиталз»
Победы в дивизионе по командам
| Команда | Число побед | Последняя победа |
|---|---|---|
| «Вашингтон Кэпиталз» | 7 | 2013 |
| «Каролина Харрикейнз» | 3 | 2006 |
| «Тампа-Бэй Лайтнинг» | 2 | 2004 |
| «Атланта Трэшерз» | 1 | 2007 |
| «Флорида Пантерз» | 1 | 2012 |
| «Виннипег Джетс» | 0 | — |
Напишите отзыв о статье "Юго-Восточный дивизион (НХЛ)"
Ссылки
- [www.nhl.com/history/index.html История НХЛ]
|
Это заготовка статьи о хоккее с шайбой. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Юго-Восточный дивизион (НХЛ)
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
