Юдалевич, Марк Иосифович

Марк Иосифович Юдалевич
Марк Юдалевич, 2009
Дата рождения:	9 ноября 1918(1918-11-09)
Место рождения:	Боготол, Мариинский уезд, Томская губерния, РСФСР
Дата смерти:	9 июня 2014(2014-06-09) (95 лет)
Место смерти:	Барнаул, Алтайский край, Россия
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Род деятельности:	драматург, поэт
Годы творчества:	1948—2014
Дебют:	«Друзьям» (1948)
Награды:

Марк Ио́сифович Юдале́вич (9 ноября 1918, Боготол, Томская губерния — 9 июня 2014, Барнаул) — русский советский поэт, прозаик, публицист, драматург, переводчик, краевед, член Союза писателей РСФСР (с 1956), заслуженный работник культуры РСФСР (1978). Депутат Барнаульского городского и краевого Советов народных депутатов.

Биография

Родился в Сибири. Окончил среднюю школу в Барнауле (1936), Омский педагогический институт до августа 1941 года, преподавал литературу в Омском пединституте.

Участник Великой Отечественной войны. После демобилизации работал в газетах «Алтайская правда», «Сталинская смена», избирался ответственным секретарем краевой писательской организации (1957—1963), редактировал альманах «Алтай», вел семинары молодых литераторов.

Первый сборник стихов — «Друзьям» (1948). Первое крупное произведение — поэма «Алтайский горный инженер» (журнал «Сибирские огни», 1952).

Автор более 50 книг, изданных в Барнауле, Томске, Новосибирске, Москве. Работает в разных жанрах, изучает историю Сибири и Алтая, пишет на историческую тему (поэма «Молчана», повесть «Пятый год», пьеса «Так добывалась правда», роман об А. В. Колчаке «Адмиральский час»).

На сценах ряда театров страны шли пьесы Юдалевича «Голубая дама», «Трудный возраст», «Годы, любовь».

Дружил с Евгением Евтушенко, был знаком с Анной Ахматовой и Борисом Пастернаком.

Избирался депутатом Барнаульского городского и краевого Советов народных депутатов.

Главный редактор альманаха «Алтай» (1957—1963) и в эти же годы руководитель Алтайской краевой организации Союза писателей России, первый главный редактор (1993—2000) литературно-художественного и краеведческого журнала «Барнаул». Почётный гражданин города Барнаула и Алтайского края. Лауреат семи краевых литературных премий.

Скончался 9 июня 2014 года в Барнауле.

В апреле 2015 года библиотеке филиала №20 г.Барнаула присвоено имя Марка Иосифовича Юдалевича.

См. также

• Квин, Лев Израилевич

Ссылки

• [www.amic.ru/news/94904/ ИА Амител. Сегодня 90-летний юбилей отмечает алтайский писатель Марк Юдалевич]
• [www.akunb.altlib.ru/Kray/text/k2008/90.html Биография М. И. Юдалевича на сайте Алтайской краевой детской библиотеке им. Шишкова]
• [ap22.ru/paper/paper_5206.html «Я прожил здесь не годы, а века». Материал о Марке Юдалевиче в газете «Алтайская правда»]

Отрывок, характеризующий Юдалевич, Марк Иосифович

– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?