Юдин, Вадим Михайлович

Вадим Михайлович Юдин
Памятник В. М. Юдину на Новодевичьем кладбище
Дата рождения:	25 января 1899(1899-01-25)
Место рождения:	Ивань, Орловская губерния, Российская империя
Дата смерти:	23 августа 1970(1970-08-23) (71 год)
Научная сфера:	зоотехния
Учёная степень:	доктор сельскохозяйственных наук
Учёное звание:	академик ВАСХНИЛ
Альма-матер:	Московский зоотехнический институт
Награды и премии:

Вадим Михайлович Юдин (25 января 1899, с. Ивань, Орловская губерния — 23 августа 1970) — российский ученый-зоотехник, специалист в области овцеводства. Академик ВАСХНИЛ (1948).

Окончил Московский зоотехнический институт (1925) и его аспирантуру (1928). После защиты диссертации работал там же (ассистент, доцент).

• В 1936—1950 старший научный сотрудник Всесоюзного института животноводства, возглавлял племенную работу в племсовхозе «Кара-Кум» УзССР.
• В 1951—1962 зав. кафедрой мелкого животноводства Московской ветеринарной академии. Одновременно в 1948—1951 зав. кафедрой каракулеводства Московского зоотехнического института, в 1948—1957 главный редактор журнала «Каракулеводство и звероводство».
• С 1963 г. лектор Всесоюзных курсов повышения квалификации каракулеводов при Московской ветеринарной академии, руководитель Центрального совета по каракульской породе овец МСХ СССР.

Доктор с.-х. наук (1956), профессор (1956), академик ВАСХНИЛ (1948). Создатель новой научной дисциплины — смушковедения.

Награждён орденом Ленина, 3 орденами Трудового Красного Знамени, орденами «Знак Почета» и Красной Звезды, медалями СССР, 4 золотыми медалями ВДНХ.

Книги:

• Альбом каракульских смушков / Соавт. М. Ф. Иванов. — М.: Сов. Азия, 1933. — 395 с.
• Опыт племенной работы с черными каракульскими овцами в племхозе «Кара-Кум» Узбекской ССР, 1936—1943 гг. / ВНИИ каракулеводства. — Самарканд, 1943. — 107 с.
• Альбом по бонитировке каракульских ягнят. — М.: Внешторгиздат, 1952. — 382 с.

Источники

• [www.cnshb.ru/AKDiL/akad/base/RW/000606.shtm Биографическая энциклопедия РАСХН, ВАСХНИЛ]

Отрывок, характеризующий Юдин, Вадим Михайлович

– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.