Южная готика
Южная готика (англ. Southern Gothic) — литературный жанр, развившийся в США в первой половине XX века (в период т.н. «южного ренессанса») и вобравший в себя многие элементы классического готического романа (склонность к макабрическому, гротескному, иногда мистическому), но при этом неразрывно связанный с бытом и традициями американского Юга. В отличие от традиционного готического романа, где основной целью является создание соответствующей атмосферы, нагнетание «ужаса», для южной готики характерен повышенный интерес к религии, а также включение в повествование элементов южного фольклора, обращение к социальным проблемам (расизм, нищета, насилие), мотивы отчуждения и безумия; герои южноготического романа — глубоко повреждённые, несущие на себе бремя вины или отчуждения персонажи, место действия — американская глубинка, часто характеризующаяся как «обнищавшая» и «запустелая».
Ключевые авторы
- Уильям Фолкнер
- Вирджиния Эндрюс
- Трумен Капоте
- Харпер Ли
- Карсон Маккалерс
- Фланнери О'Коннор
- Юдора Уэлти
- Теннесси Уильямс
Ключевые произведения
- «Сарторис», «Шум и ярость», «Когда я умирала», «Свет в августе», «Роза для Эмили», «Авессалом, Авессалом!» Уильяма Фолкнера
- «Взгляни на дом свой, ангел» Томаса Вулфа
- «Табачная дорога», «Божья делянка», «Поклонись восходящему солнцу» Эрскина Колдуэлла
- «Сердце — одинокий охотник», «Отражения в золотом глазу», «Участница свадьбы» Карсон Маккалерс
- «Голуби из ада» Роберта Говарда
- «Стеклянный зверинец», «Трамвай „Желание“», «Лето и дым», «Ночь игуаны», «Татуированная роза» Теннесси Уильямса
- «Другие голоса, другие комнаты» Трумена Капоте
- «Мудрая кровь», «Хорошего человека найти нелегко» Фланнери О'Коннор
- «Убить пересмешника» Харпер Ли
- «Хранитель сада», «Тьма снаружи», «Дитя Бога» Кормака Маккарти
- «Возлюбленная» Тони Моррисон
- «И узре ослица Ангела Божия» Ника Кейва
- «Зелёная миля» Стивена Кинга
- «Час ведьмовства» Энн Райс
- «Страна приливов» Митча Каллина
- «Маленький друг» Донны Тартт
- «Настоящий детектив» Ника Пиццолатто
См. также
Напишите отзыв о статье "Южная готика"
Отрывок, характеризующий Южная готика
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.