Лимбургский язык

Лимбургский язык
Самоназвание:	Limburgs (Plat, Lèmbörgs) [ˈlɛmbœʁxs], [plɑt]
Страны:	Нидерланды, Бельгия, Германия
Регионы:	нидерландский Лимбург, бельгийский Лимбург, Северный Рейн-Вестфалия
Официальный статус:	региональный язык в Нидерландах
Общее число говорящих:	1,6 млн (оценка, 2001)
Классификация
Категория:	Языки Евразии
Индоевропейская семья Германская ветвь Западногерманская группа Южногерманская подгруппа Нижнефранкский кластер
Письменность:	латиница
Языковые коды
ISO 639-1:	li
ISO 639-2:	lim
ISO 639-3:	lim
См. также: Проект:Лингвистика

Ли́мбургский или ли́мбуржский язык (самоназвание Limburgs / Lèmbörgs [ˈlɛmbœʁxs], Plat [plɑt]; нидерл. Limburgs, нем. Limburgisch, фр. Limbourgeois) — западногерманский язык нижненемецкого пространства, представляющий собой совокупность диалектов, распространённых на юго-востоке Нидерландов, северо-востоке Бельгии и сопредельной территории на западе Германии. Крупнейшие города на территории лимбургского языка — Дюссельдорф (Германия), Маастрихт (Нидерланды) и Хасселт (Бельгия). Язык интересен тем, что он имеет полноценную систему тонов, входя вместе с соседними рипуарскими диалектами в т. н. франконскую тоновую область. В германистике лимбургский также имеет название южнонижнефранкский язык.

Название

Название «лимбургский» происходит от названия герцогства Лимбург, которое в свою очередь происходит от названия его столицы — города Лимбург (по-лимбургски Laeboer /'læ:buʁ/), ныне на территории Бельгии.

Сами лимбуржцы называют свой язык Plat, аналогично многим носителям нижнемецких диалектов. Это название буквально переводится как «не возвышенный», «обычный», даже «вульгарный» и вполне соответствует распространённому в некоторых восточнославянских землях понятию «простой язык» (например, в Западном Полесье). До начала XX века обычным голландским названием для языка простых людей было Dietsch или Duutsch, которое сохранилось в самоназвании переходного лимбургско-рипуарского диалекта на северо-востоке Бельгии в районе Эйпена — Platduutch.

Вопросы классификации

В настоящее время общепринятым считается вхождение лимбургского в нижнефранкскую подгруппу западногерманских языков вместе с нидерландским языком. Однако ранее лимбургский часто относили к западносреднемецкой группе диалектов, входящую в верхненемецкую подгруппу. Такое несоответствие было вызвано разницей в определениях: в последнем случае верхнемецким считался любой диалект, в котором произошла хотя бы одна из ступеней верхненемецкого (второго) передвижения согласных. Соответственно лимбургский ареал лежит между изоглоссами ik/ich (линия Юрдингера, его северная граница) и maken/machen (линия Бенрата, южная граница), которые далее к востоку совпадают. Сегодня на основе комплексного анализа других изоглосс границей верхнемецкого ареала считают лишь вторую изоглоссу.

В немецкой диалектологии лимбургский ареал на территории Германии считается переходным между собственно нижнефранкскими языковыми формами (=нидерландский) и среднефранскими рипуарскими и называется по-разному: Ost-Limburgisch («восточнолимбургский»), Limburgisch-Bergisch («лимбургско-бергский») или Niederbergisch («нижнебергский»), а весь лимбургский ареал обозначается обычно как Südniederfränkisch (южнонижнефранкский). Часто на территории Германии лимбургский ареал объединяется с собственно нижнефранкским (Kleverländisch и Ostbergisch) под названием Niederrheinisch («нижнерейнский»), а весь лимбургский и южногелдерский (продолжение клеверландского в Нидерландах) известен под условным названием Rheinmaasländisch (рейнско-маасский; англ. Meuse-Rhenish, нидерл. Maas-Rijnlands). Однако это объединение скорее ареальное, так как южногелдерский и клеверландский диалекты скорее входят в брабантское наречие собственно нижнефранкского ареала (=нидерландского языка).

Хотя из-за политического размежевания лимбургского ареала на нидерландскую (после образования Объединенного Королевства Нидерландов) и германскую (после присоединения восточной части в Королевство Пруссия) части в каждой из них наблюдается сильное влияние соответственно нидерландского и немецкого литературных языков, взаимопонимание по обе стороны границы пока остаётся на хорошем уровне.

Лингвогеография / Современное положение

Ареал и численность

Общая численность говорящих на лимбургском оценивается в 1,6 млн человек в Нидерландах и Бельгии и предположительно несколько сот тысяч в Германии.

В Нидерландах и Бельгии лимбургский является языком повседневного общения в местах компактного распространения, уступая место нидерландскому лишь в официальных и письменной сферах. Согласно оценкам (A. Schunck, 2001) в зависимости от конкретного места на лимбургском говорит от 50 до 90 % местного населения. До какой степени лимбургский распространён в Германии, остаётся предметом дискуссий.

Социолингвистические сведения

В Нидерландах лимбургский признан одним из региональных языков (нидерл. streektaal), в Бельгии и Германии он не имеет никакого статуса, считаясь диалектом соответственно нидерландского и немецкого языков.

Однако лимбургский не имеет ни давней письменной традиции, ни единообразной современной орфографии.

Хендрик ван Вельдеке (Hendrik van Veldeke), средневековый писатель, происходящий из этого региона, считается одновременно одним из самых первых нидерландских авторов и одним из ранних немецких авторов.

Диалекты

В составе лимбургского выделяются следующие диалекты:

• западнолимбургский (Wes-Limburgs, gij-Limburgs) — к западу от изоглоссы gij — doe, включает район города Бюдел (юго-восток провинции Северный Брабант) в Нидерландах и западную половину бельгийского Лимбурга с городами Хасселт, Синт-Трёйден и Тонгерен, а также крайний восток бельгийского Брабанта (города Дист, Гетбетс и Ланден); близко к этой изоглоссе проходит граница между sch и sj (линия Панинга), включающая ещё район города Верт (запад провинции Лимбург);
• центральнолимбургский (Centraal-Limburgs) — включает западную часть нидерландского Лимбурга с городами Верт, Эхт и Маастрихт и восточную часть бельгийского Лимбурга с городами Генк и Бре и западной частью анклавного муниципалитета Вурен, отделённого от остальной части провинции Лимбург; иногда объединяется с западнолимбургским;
• восточнолимбургский (Oas-Limburgs) — включает центрально-восточную часть нидерландского Лимбурга с городами Гелен, Рурмонд и Ситтард
  • крефельдский (Krieewelsch) — продолжение восточнолимбургского на территории Германии, занимает территорию на западе земли Северный Рейн — Вестфалия в городе Крефельд;
  • (западно)бергишский (West-)Bergisch) — небольшая территория перед Рейном (вокруг города Нойс) и за Рейном (вокруг городов Дюссельдорф, Меттман, Золинген и Ремшайд); переходный к рипуарским диалектам.
• Говоры, переходные к рипуарским, находятся также на южной оконечности восточнолимбургского:
  • говоры районы Херлена — Эпена находятся на территории Нидерландов, примыкая к крайней юго-восточной полосе собственно рипуарских говоров в районе Керкраде
  • Т. н. «платдуч» (Platduutsj / нидерл. nl:Platdiets) — говоры трёх северо-восточных общин провинции Льеж (бельгийская Валлония): Балена, Блиберга (Пломбьер) и Велькенрадта и восточной части лимбургской общины Вурен.

Крайне западные говоры рипуарского наречия, располагающие на стыке границ Нидерландов, Бельгии и Германии вокруг горы Валсерберг, характеризуются некоторыми лимбургскими чертами и называются «юго-восточный лимбургский диалект» (нидерл. Zuidoost-Limburgs) или «лимбургский трёх стран» (нидерл. Drielandenlimburgs, нем. Dreiländerplatt). Этот диалект включает говоры Ахена и Кольшайда в Германии, Керкраде, Бохолца и Валса в Нидерландах и Рурена и Айнаттена (север немецкоязычного сообщества) в Бельгии.

Говоры северной части провинции Лимбург в Нидерландах начиная от Венло к северу близки южногельдерским и клеверляндским говорам и образуют севернолимбургский диалект в составе брабантского наречия. По несовпадению mich- и ik-изоглосс этот район называют mich-Quartier, или не совсем точно, ik-Quartier.

Крайний северо-запад бельгийского Лимбурга (города Ломмел и Тессендерло) также относятся к брабантскому наречию.

Письменность

Существует несколько орфографических систем в Нидерландах и Бельгии, основанных в основном на голландских принципах.

История языка

Лимбургский язык является непосредственным развитием восточного варианта древненижнефранкского языка, сложившимся под сильным влиянием нидерландского языка и меньшим западносредненемецких диалектов и французского языка. Продолжением западного варианта древненижнефранкского языка является сам нидерландский язык.

Лингвистическая характеристика

Фонетика и фонология

Для фонологии лимбургского языка характерен богатый вокализм и наличие полноценных тонов. Для согласных характерна значительная вариативность как между говорами, так и между вариантами, более и менее подверженными влиянию нидерландского литературного языка.

Ниже описывается фонология монтфортского говора западнолимбургского диалекта.

Согласные

	Губно-губные		Губно-зубные		Альвеолярные		Постальвеолярные		Палатальные		Велярные		Гортанные
Носовые		m				n				ɲ		ŋ
Взрывные	p	b			t	d		ɖ	c		k	g	ʔ
Аффрикаты								dʒ
Фрикативные			f	v	s	z	ʃ	ʒ	ç	ʝ	x / χ	ɣ	h, ɦ
Аппроксиманты	w				ð				j
Дрожащие						r
Боковые					ɫ	l			ʎ

/g/ может отсутствовать в говоре Хасселта, но широко представлена в других лимбургских диалектах, например: zègke (нидерл. zeggen) «говорить».

Следующие фонемы представлены не во всех диалектах: /x/ (daag) /ɣ/ (ach, восклицание) /χ/ (chemisch, «химический») /c/ (landj) /ɲ/ (tenj, «зубы»)

Вместо фонемы /w/ в Бельгии представлена /β̞/.

Гласные

Монофтонги

	передние		средние	задние
	неогубл.	огубл.	неогубл.	огубл.
верхние	i iː ɪ	y yː		u uː
ср.-верхние	e eː	ø øː	ə	o oː
ср.-нижние	ɛ ɛː	œ œː œ̃ː		ɔ ɔː ɔ̃ː
нижние	æ æ̃ː		a aː	ɑ ɑː ɑ̃ː

/ə/ встречается только в безударных слогах.

Перед альвеолярными согласными фонемы /øː œː uː/ реализуются как [øə œə uə].

Дифтонги

Встречаются следующие дифтонги: /iə øɪ eɪ æɪ uɪ ɔɪ aɪ ou/, а также сочетания гласных /uː ɔː ɑː/ + /j/. /aɪ/ встречается только во французских заимствованиях и междометиях.

Перед альвеолярными согласными фонема /ou/ реализуется как [oə], а /eɪ/ как [eə] или [ejə].

Тон

В отличие от большинства европейских языков лимбургский является тоновым языком. В нём различается два полноценных тона в ударных слогах. Традиционно они называются sjtoettoen («толкающий тон», «pushing tone») and sjleiptoen («тащущий тон», «dragging tone»). Они используются как для различения слов, так и грамматических значений. Например, единственное число слова «день» будет daa~g [daː˦˨˧x] с тоном sjleiptoen, а множественное — daa\g [daː˦˨x] с тоном sjtoettoen. Пример лексического противопоставления: bie\ [biː˦˨] «пчела» с sjtoettoen — bie~ [biː˦˨˧] «у (предлог)» с sjleiptoen.

Дополнительные примеры:

• на множественное число: [stæɪ˦˨˧n] stei~n «камень» / [stæɪ˦˨n] stei «камни»;
• лексические: [graː˦˨f] «могила» / [graː˦˨˧f] «дыра возле дороги»;
• на глагольные формы: [weː˦˨˧ʁˈkɪ˦˨və˧] «мы завоюем!» / [weː˦˨˧ʁˈkɪ˦˨˧və˧] «Завоюем же (May we conquer!)».

В некоторых местах среди молодёжи тональное множественное вытесняется голландскими формами, например, множественное число для слова daag «день» будет dage ([daːʝə]).

Умлаут

Для образования множественного числа и уменьшительных форм некоторых существительных в лимбургском используется умлаут, то есть изменение корневого вокализма по определённым правилами. Набор таких существительных разнится от говора к говору, но в целом увеличивается по мере продвижения на восток, к границе немецкого языка.

Примеры:

• broor — breurke — breur («брат — братик — братья»)
• sjoon — sjeunke — sjeun («туфля — туфелька — туфли»): в других говорах множественное число у этого слова образуется с помощью изменения тона.

Лексика

В том числе словообразование, заимствования, современные тенденции

См. также

• Западнофламандская группа диалектов — распространённый в Бельгии и Нидерландах диалект, который иногда также считают самостоятельным языком

Литература

• Bakkes, Pierre (2007: Mofers Waordebook. ISBN 978-90-902229-4-3  (нид.)
• Cornelissen Georg. Kleine niederrheinische Sprachgeschichte (1300-1900) : eine regionale Sprachgeschichte für das deutsch-niederländische Grenzgebiet zwischen Arnheim und Krefeld : met een Nederlandstalige inleiding. — Geldern / Venray: Stichting Historie Peel-Maas-Niersgebied, 2003.  (нем.)
• Frins, Jean (2005): Syntaktische Besonderheiten im Aachener Dreilãndereck. Eine Übersicht begleitet von einer Analyse aus politisch-gesellschaftlicher Sicht. Groningen: RUG Repro [Undergraduate Thesis, Groningen University]  (нем.)
• Frins, Jean (2006): Karolingisch-Fränkisch. Die plattdůtsche Volkssprache im Aachener Dreiländereck. Groningen: RUG Repro [Master’s Thesis, Groningen University]  (нем.)
• Grootaers L. Klankleer van het Hasselt dialect. — Leuven: de Vlaamsche Drukkerij, 1930.  (нид.)
• Gussenhoven, C.; Aarts, F. (1999). «The dialect of Maastricht». Journal of the International Phonetic Association 29: 155–166.  (англ.)
• Gussenhoven, C.; van der Vliet, P. (1999). «The phonology of tone and intonation in the Dutch dialect of Venlo». Journal of Linguistics 35: 99–135. DOI:10.1017/S0022226798007324.  (англ.)
• Peters, Jörg (2006). «The dialect of Hasselt». Journal of the International Phonetic Association 36 (1): 117–124. DOI:10.1017/S0025100306002428.  (англ.)
• Staelens X. Dieksjneèèr van 't (H)essels. Nederlands-Hasselts Woordenboek. — Hasselt: de Langeman, 1989.  (нид.)
• Welschen, Ad 2000—2005: Course Dutch Society and Culture, International School for Humanities and Social Studies ISHSS, Universiteit van Amsterdam.

Ссылки

В Викисловаре список слов лимбургского языка содержится в категории «Лимбургский язык»

• [li.wiktionary.org/wiki/Wiktionair:Veurblaad De Limburgse Wiktionair] — Лимбургский викисловарь
• [www.vanoostendorp.nl/fonologie/tongval/t33.html On Limburgish Tones]  (нид.)
• [www.limburgsedialecten.nl/content/nl/ov/gesch/LIM_DIALEC.pdf Map of dialects spoken in Dutch Limburg]
• [cf.hum.uva.nl/natlearn/limburgs/adindex.html Advice of recognition of the Limburgish as regional language]  (нид.)
• [crossroads.journalismcentre.com/2007/the-visit-of-the-ladies-of-charity/ The visit of the ladies of Charity by Alphonse Olterdissen] translated from the dialect of Maastricht into English for [crossroads.journalismcentre.com/ Crossroads], a web magazine for expatriates in Maastricht, the Netherlands  (англ.)
• [www.websters-online-dictionary.org/translation/Limburgian/ Limburgish Dictionary] from [www.websters-online-dictionary.org/translation/Limburgian/ Webster’s Dictionary] — the Rosetta Edition, a simple list of words and phrases, that can only give a first impression  (англ.)

Отрывок, характеризующий Лимбургский язык

Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
– На другой бочок перевернуться хотят, – прошептал слуга и поднялся, чтобы переворотить лицом к стене тяжелое тело графа.
Пьер встал, чтобы помочь слуге.
В то время как графа переворачивали, одна рука его беспомощно завалилась назад, и он сделал напрасное усилие, чтобы перетащить ее. Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием. Неожиданно, при виде этой улыбки, Пьер почувствовал содрогание в груди, щипанье в носу, и слезы затуманили его зрение. Больного перевернули на бок к стене. Он вздохнул.
– Il est assoupi, [Он задремал,] – сказала Анна Михайловна, заметив приходившую на смену княжну. – Аllons. [Пойдем.]
Пьер вышел.


В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.