д’Юзес, Анна

Анна д’Юзес
Anne de Rochechouart de Mortemart
Герцогиня д’Юзес
Дата рождения:	10 февраля 1847(1847-02-10)
Гражданство:	Франция Франция
Дата смерти:	3 февраля 1933(1933-02-03) (85 лет)
Место смерти:	Данпьер-ан-Ивелин, Ивелин, Франция
Награды и премии:

Герцогиня Анна д’Юзе́с, урождённая Мари́ Адрие́нн Анн Виктюрние́нн Клеманти́н де Рошешуа́р де Мортема́р (фр. Marie Adrienne Anne Victurnienne Clémentine de Rochechouart de Mortemart; 1847, Париж — 1933, Данпьер-ан-Ивелин) — французская аристократка, политическая деятельница, писатель и скульптор; первая женщина во Франции, получившая права на управление автомобилем (1899). Также была известна своим участием в феминистских и благотворительных организациях.

Биография

Родилась 10 февраля 1847 года в Париже. Дочь Луи де Рошешуара, графа де Мортемара (1809—1873) и Мари-Клементины де Шевинье (1818—1877). От родителей унаследовала большое состояние, созданное винным домом «Вдова Клико», владелица замка в городе Бурсо, который ей достался тоже по наследству от прабабушки Николь Клико.

10 мая 1867 года Анна вышла замуж за Эмманюэля де Крюссоля д'Юсез (1840—1878) — 12-го герцога д’Юзес — роялиста, бывшего при Наполеоне III членом законодательного корпуса, при республике — национального собрания; овдовела в 1878 году. Герцогиня д’Юзес оставшись верной политическим убеждениям своего мужа, поддерживала своим состоянием партию легитимистов. Когда началась агитация, связанная с именем Буланже (1837—1891), герцогиня д’Юзес, убеждённая, что буланжизм приведёт к легитимизму, пожертвовала 3 миллиона франков в кассу буланжистов и старалась сплотить легитимистов вокруг знамени Буланже. Она убедила принца Филиппа графа Парижского (1838—1894) в поддержки Буланже, надеясь на восстановление монархии. Несмотря на это, дружила с анархисткой Луизой Мишель.

Общественная деятельность

Была активным участником различных парижских обществ и благотворительных организаций. Также занималась феминистской и суфражистской деятельностью. Когда в январе 1893 года французская феминистка Жанна Шмаль основала ассоциацию Аван-Курьер, Анна д’Юзес с писательницей Жюльеттой Адам тоже присоединились к ней. Герцогиня д’Юзес была президентом Национальной лиги поддержки сельскохозяйственной отрасли (фр. Ligue nationale pour le relèvement des industries rurales at agricoles), основала школу по уходу за ребенком. Во время Первой мировой войны она разрешила использовать свой замок в городе Боннель для хирургического госпиталя. В это время, находясь в уже преклонном возрасте, она сдала экзамены чтобы стать медсестрой и лично принимала участие в уходе за ранеными.

Увлечения

Герцогиня д’Юзес увлекалась спортивной охотой, за что была исключена из общества защиты животных. Она была одним из первых клиентов Эмиля Делайе, пионера французского автомобилестроения. В 1898 году она стала первой женщиной во Франции, получившая водительскую лицензию, а в 1899 году — первой француженкой, получившей водительское удостоверение. Кроме этого, она была президентом-основателем Автомобильного женского клуба (фр. l'Automobile-Club féminin), а также президентом Дамского аэроклуба.

Герцогиня писала стихи, пьесы, романы и рассказы; рисовала и лепила, используя псевдоним «Manuela». Её художественные работы выставлялись Обществом французских художников; в 1887 году она получила поощрительную премию Парижского салона. Анна д’Юзес стала председателем Союза женщин-художников, была также президентом женского лицея Lycéum-Club de France. Была другом скульптора Александра Фальгьера, у которого брала уроки. Она создала скульптуры Эмиля Ожье, Николя Жильбера, Жанны д'Арк, святого Губерта и другие.

В 1900 году художник Адольф Деманж (1857—1928) посвятил одну из своих картин монументальной глиняной работе Анны д’Юзес у — статуи Жанны д'Арк в студии скульптора Фальгьера, сделав на ней памятную надпись. Скульптура стала моделью для чугунно-бронзовой статуи, который находилась на Дворцовой площади Меэн-сюр-Йевра до 1944 года, пока не была разрушена немцами.

Умерла герцогиня Анна д’Юзес 3 февраля 1933 года в городе Дампьен-ан-Ивелин. Имела награды Франции.

Дети

Дети Анны д’Юзес:

1. Жак-Мари Жеро (1868—1893) — 13-й герцог д’Юзес, умер во время научного путешествия по Африке, в Кабинде. Мать опубликовала его записки в книге «Путешествие моего сына в Конго» ([gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k5719226p Le voyage de mon fils au Congo]; Париж, 1894).
2. Симона Луиза Лаура (род. 7.1.1870).
3. Луи Эммануаль (род. 15.9.1871) — 14-й герцог д’Юзес
4. Матильд Рене (род. 4.3.1875).

• Замки герцогини д’Юзес
• Boursault Chateau.jpg

  Замок Бурсо

• Bonnelles Château.JPG

  Замок Боннель

Ссылки

• [www.nemausensis.com/personnages/SagadUzes_fichiers/DuchesUzes.htm Anne de Mortemart-Rochechouart]  (фр.)
• [gw.geneanet.org/pierfit?lang=fr&p=anne+marie+adrienne+victurnienne+clementine&n=de+rochechouart+de+mortemart Anne la Duchesse d'Uzès ]  (фр.)
• [persons-info.com/persons/DIUZES_Anna Д`ЮЗЕС Анна]

Отрывок, характеризующий Д’Юзес, Анна

В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.