Верес, Юзеф Николаевич
| Юзеф Николаевич Верес | |||||
 | |||||
| Дата рождения | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения | |||||
| Дата смерти |
12 декабря 1995 (73 года) | ||||
| Место смерти | |||||
| Принадлежность | |||||
| Сражения/войны | |||||
| Награды и премии |
| ||||
Юзеф Николаевич Верес (25.04.1922, Киевская область — 12.12.1995) — стрелок 796-го стрелкового полка, красноармеец — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.
Биография
Родился 25 апреля 1922 года в селе Ставровка Иванковского района Киевской области. Поляк. В 1934 году окончил начальную школу. Работал бригадиром в сапожной мастерской.
В Красной Армии с июля 1941 года. На фронте в Великую Отечественную войну с ноября 1943 года. Воевал на 1-м Украинском фронте. В составе 796-го стрелкового полка 141-й стрелковой дивизии участвовал в боях на Лютежском плацдарме, освобождении правобережной Украины в ходе Житомирско-Бердичевской и Ровно-Луцкой операций. В конце февраля 1944 года 141-я стрелковая дивизия была передана из 60-й армии в 1-ю гвардейскую и вела наступление на направлении главного удара фронта в Проскуровско-Черновицкой операции, участвовала в окружении и разгроме 1-й танковой армии противника под Каменец-Подольском, освобождении города Станислав. В августе того же года включена в состав 4-го Украинского фронта и в сентябре пересекла границу Чехословакии.
Пулемётчик 796-го стрелкового полка красноармеец Верес в бою за высоту 479,0 в районе города Прешов 12 сентября 1944 года скрытно проник в расположение противника, противотанковыми гранатами уничтожил расчёт вражеской пулемётной точки, огнём автомата рассеял до взвода противников. При отражении вражеской атаки истребил восемь немецких солдат.
Приказом командира 141-й стрелковой дивизии от 30 сентября 1944 года за мужество, проявленное в боях с врагом, красноармеец Верес награждён орденом Славы 3-й степени.
В конце октября 1944 года дивизия вошла в состав 7-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта и вела наступление в обход Будапешта с севера. В этих боях вновь отличился Ю. Н. Верес.
В декабре 1944 года, будучи разведчиком того же полка он установил наличие и размещение огневых точек врага, чем способствовал их уничтожению. При дальнейшем продвижении батальона через лес своевременно обнаружил и предупредил о наличии заслона противника. 8 декабря в районе города Нове Замки столкнулся с разведкой противника, в бою истребил свыше десяти и взял в плен троих противников.
Приказом по 7-й гвардейской армии от 24 января 1945 года красноармеец Верес награждён орденом Славы 2-й степени.
После уничтожения будапештской группировки противника 141-я стрелковая дивизия принимала участие в Братиславско-Брновской операции.
Стрелок того же полка красноармеец Верес в бою за село Лок 26 марта 1945 года одним из первых достиг траншеи противника и уничтожил в рукопашной схватке несколько солдат. 29 марта 1945 года при освобождении населённого пункта Цалай-Чало пленил двух противников.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с захватчиками, красноармеец Верес Юзеф Николаевич награждён орденом Славы 1-й степени.
Войну закончил в Чехословакии. В 1947 году старшина Верес демобилизован. Вернулся на родину. Работал заместителем председателя колхоза «Украина», затем завхозом. Жил в селе Ставровка. Член КПСС с 1973 года.
Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Славы 1-й, 2-й и 3-й степени, медалями.
Умер 12 декабря 1995 года.
Напишите отзыв о статье "Верес, Юзеф Николаевич"
Литература
- Дубров Б. И. Солдатская слава. 3-е изд. Киев, 1987.
- Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15759 Юзеф Николаевич Верес]. Сайт «Герои Страны». Проверено 4 сентября 2014.
Отрывок, характеризующий Верес, Юзеф Николаевич
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
