Богуский, Юзеф Ежи

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Юзеф Ежи Богуский»)
Перейти к: навигация, поиск
Юзеф Ежи Богуский
польск. Józef Jerzy Boguski
Научная сфера:

физика, химия

Юзеф Ежи Богуский (польск. Józef Jerzy Boguski; 7 сентября 185318 апреля 1933) — польский физик и химик, педагог, ассистент Д. И. Менделеева.





Биография

Юзеф Ежи Богуский родился 7 сентября 1853 года в Варшаве. Окончил местное реальное училище и поступил студентом на физико-математический факультет Императорского Варшавского университета, курс в котором он окончил в 1875 году со степенью кандидата.

В том же году за сочинение О строении ароматических соединении получил золотую медаль. В январе 1876 года в качестве частного ассистента профессора Д. И. Менделеева поступил в химическую лабораторию Санкт-Петербургского университета, а 3 июня того же года избран советом университета сверхштатным лаборантом химической лаборатории.

В этой должности он прослужил до 11 сентября 1877 года. С 1887 года находился в Варшаве и занимался частным преподаванием физики и химии. В 1887 году комитет Варшавского музея промышленности и сельского хозяйства назначил его заведующим физической лаборатории в этом же музее.

Ему принадлежит множество статей в специальных журналах: львовском «Kośmos» (1876), «Berichte der deutschen chemisch. Gesellschaft» (IX, X), «Oswald’s Zeitschrift» (1887, 1888), «Prace matematyczne i fizyczne» (1888, 1889) и др[1].

Юзеф Ежи Богуский скончался 18 апреля 1933 года в родном городе.

Избранная библиография

  • «Najnowsze odkrycia w dziedzinie fizyki» (Варшава, 1879),
  • «Z dziejów nauki» (Варшава, 1881)[1].

Напишите отзыв о статье "Богуский, Юзеф Ежи"

Примечания

Источники

  • Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского С. -Петербургского университета с 1869 по 1894 гг. 1896 г. стр 67-68
  • Большая советская энциклопедия

Литература

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Богуский, Юзеф Ежи

– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?