Франк, Йозеф
| Йозеф Франк | |
| Joseph Frank | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Известные ученики: | |
Йо́зеф Франк (Юзеф Франк, Иосиф Иванович Франк, нем. Joseph Frank, польск. Józef Frank, лит. Jozefas Frankas; 23 декабря 1771, Раштатт — 6 декабря 1842, Италия) — учёный медик, доктор медицины (1794); профессор императорского Виленского университета (1805—1823).
Содержание
Биография
Сын известного в те времена в Европе врача Иоганна Петера Франка (Иван Петрович Франк), сформировавшего основы социальной гигиены и судебной медицины. Изучал медицину сперва в Гёттингене, затем в Павии, где и был удостоен степени доктора. Работал вместе с отцом в Павии и Вене.
В Вильно отец и сын Франки переселился из Вены в 1804 году. В следующем году Иоганн Франк был вытребован в Санкт-Петербург, а свою кафедру внутренних болезней в Виленском университете и клинику в Вильно передал своему сыну Йозефу.
Йозеф Франк в 1804—1823 годах преподавал в университете патологию и специальную терапию. Читал лекции на латинском языке. С 1805 года Франк руководил клиникой, учреждённой его отцом. Стал учредителем Виленского медицинского общества (1805) и состоял первые двадцать лет его секретарем, а следующие три года — председателем. По его инициативе были основаны благотворительное общество (1807), Общество оспопрививания (Институт вакцинации; 1808) и Родовспомогательный институт (Институт материнства; 1809), музей патологической анатомии, клиника для приходящих (амбулатория). Основал службу срочной медицинской помощи — прототип скорой помощи. Бедных, особенно детей, лечил бесплатно. Благодаря его стараниям при университете были учреждены 50 стипендий для бедных студентов.
Женой Йозефа Франка была известная певица Кристина Герхарди, ученица композитора Йозефа Гайдна. Для сбора средств на осуществление своих идей Франк устраивал постановки опер и концерты, в которых принимала участие Кристина Франк.
Профессор Франк пользовался репутацией трудолюбивого и сочувствующего бедным, очень образованного человека, понимающего в музыке и изящных искусствах. Был известен также как Дон Жуан. У виленских жителей он был очень популярен. Его квартиру на втором этаже восточного корпуса дома на улице Большой, в котором он прожил двадцать лет, часто навещали преподаватели и студенты, артисты и литераторы. Благодаря этому за зданием закрепилось название дома Франка, хотя он и не был его собственником.
Выслужив пенсию, Франк уехал в Италию, поселился в собственной вилле на берегу озера Комо; там и умер.
Деятельность
Франк впервые в Литве приступил к исследованию заболеваемости и смертности населения, изучал связь болезней с местностью, с климатическими особенностями. Он ввёл в медицинскую практику писание истории болезни и обязательное вскрытие умерших в клиниках. Усердно занимался распространением научных знаний среди жителей Вильно.
Писал научные и медицинские книги. Сначала принадлежал к числу самых ревностных сторонников учения английского врача Джона Броуна. Первые сочинения Франка были посвящены почти исключительно развитию и распространению этого учения. К этому периоду относятся два его сочинения „Handbuch der Toxicologie, nach den Grundsätzen der Brownschen Arzneilehre“ (1800) и „Grundriss der Pathologie nach den Gesetzen der Erregungstheorie“ (1803). Капитальный труд «Правила практической медицины» долгие годы был энциклопедией лечения, настольной книгой для студентов медиков и врачей. В последующих сочинениях замечается значительное охлаждение к учению Броуна. Кроме того, Франк напечатал „Acta instituti clinici Caesareae universitatis Vilnensis“ (1808—1812; немецкое издание вышло в 1810 году) и капитальный труд на латинском языке „Praxeos medicae universae praecepta“ (1811—1824; второе издание 1826—1843; немецкое издание Лейпциг, 1828—1843).
Написал также воспоминания, содержащие ценные сведения о культурной и социальной жизни Вильнюса и Литвы первой четверти XIX века.
Труды
- Praxeos medicae universae praecepta («Правила практической медицины» (1811—1824; второе издание 1826—1843; немецкое издание Лейпциг, 1828—1843)
- Handbuch der Toxicologie, nach den Grundsätzen der Brownschen Arzneilehre («Учебник токсикологии», 1800; второе издание 1815 года на польском языке)
- Jozefas Frankas. Atsiminimai apie Vilnių / Iš prancūzų kalbos vertė Genovaitė Dručkutė. — Vilnius: Mintis, 2001. — 624 с. — ISBN 5-417-00832-X. (лит.) («Воспоминания», написаны на французском языке; изданы на польском языке, 1913; на литовском — в 2001 году)
Напишите отзыв о статье "Франк, Йозеф"
Ссылки
- Франк, Иосиф Иванович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.vu.lt/en/welcome/history/frank/ Joseph Frank] (англ.)
Отрывок, характеризующий Франк, Йозеф
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
