Юинг, Патрик

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Юинг, Патрик Алоизиус»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Юинг.
Патрик Юинг
Patrick Ewing
Шарлотт Хорнетс
Центровой
Прозвища: Big Pat, Hoya Destroya
Рост: 213 см
Вес: 109 кг
Гражданство: Ямайка Ямайка / США США
Родился: 5 августа 1962(1962-08-05) (61 год),
Кингстон, Ямайка
Школа: Кеймбридж Риндж & Латин (Кеймбридж, Массачусетс)
Колледж: Джорджтаун (1981—1985)
Драфт: 1-й (1-й раунд), 1985, Нью-Йорк Никс
Статистика в НБА
Игры: 1183
Очки: 24815 (21 в среднем за игру)
Подборы: 11607 (9,8 в среднем за игру)
Передачи: 2215 (1,9 в среднем за игру)
Перехваты: 1136 (1 в среднем за игру)
Блок-шоты: 2894 (2,4 в среднем за игру)
Выступал за команды
Тренировал команды

Личные награды и достижения

Медали
Баскетбол
Олимпийские игры
Золото Лос Анджелес 1984 Сборная США
Золото Барселона 1992 Сборная США
Чемпионат Америки
Золото Портленд 1992 Сборная США
[www.hoophall.com/hall-of-famers/tag/patrick-ewing 2008 Баскетбольный Зал славы]

Патрик Алои́зиус Ю́инг (англ. Patrick Aloysius Ewing; родился 5 августа 1962 года в Кингстоне, Ямайка) — американский профессиональный баскетболист и тренер, выступавший в Национальной баскетбольной ассоциации. Играл на позиции центрового. В настоящее время является ассистентом главного тренера в команде «Шарлотт Хорнетс». Член Баскетбольного Зала славы.





Биография

Уроженец столицы Ямайки — Кингстона, Патрик Юинг в возрасте 13 лет вместе с родителями переехал в США. Поступив в Джорджтаунский университет штата Вашингтон, Юинг дебютировал в баскетбольной команде университета «Хойяс» в сезоне-1981/82. С «Хойяс» Юинг за 4 года трижды выходил в финал турниров NCAA (национальной спортивной ассоциации колледжей). В 1984 году в составе олимпийской сборной США Юинг стал олимпийским чемпионом Лос-Анджелеса.

В 1985 году НБА учредила новый порядок распределения драфт-пиков, чтобы исключить повторения прошлогодней ситуации, когда «Хьюстон Рокетс» специально проигрывал матчи, чтобы заполучить на драфте Хакима Оладжьювона. В результате драфта 1985 года Юинг оказался в «Нью-Йорк Никс» и, несмотря на травмы стал «лучшим новичком сезона».

В составе «Никс» Юинг провел 15 сезонов, собрав всевозможные персональные титулы — 11 раз был включен в сборную звёзд НБА, несколько раз попадал в символические сборные по итогам сезона. В 1996 году НБА опубликовала список 50-ти лучших баскетболистов за 50-летнюю историю ассоциации, в который был включен Юинг. Несмотря на то, что «Нью-Йорк Никс», ведомые своим знаменитым центровым, ни разу не добились сколь бы то ни было значимых успехов.

Наиболее близки к чемпионскому титулу «Никс» были в сезоне-1993/94 (первый сезон НБА без Джордана). Обыграв «Чикаго Буллз» в полуфинале и «Индиану» в финале восточной конференции, нью-йоркцы в финальной серии были повержены «Ракетами» Хакима Оладжьювона, по итогам 7-матчевого противостояния.

В 1992 году в Барселоне в составе американской «дрим-тим» (англ. Dream Team — команда мечты) Юинг завоевал золотую олимпийскую медаль во второй раз. В Барселону, помимо Юинга, приехали Ларри Бёрд, Мэджик Джонсон, Чарльз Баркли, Крис Маллин, Клайд Дрекслер, Джон Стоктон, Майкл Джордан… Во всех 8 проведённых матчах американцы неизменно набирали больше ста очков. Сборная Литвы в полуфинале была разбита со счётом 127:76, Хорватия в финале — 117:85. 10 игроков из «команды-мечты» включены в список 50 величайших игроков в истории НБА.

В 1999 году Юинг стал 10-м игроком в истории НБА, которому покорился рубеж 22,000 очков и 10,000 подборов.

В 2000 году «Никс» устроили грандиозную куплю-продажу, в которой были задействованы 8 игроков и несколько драфт-пиков. В результате этой сделки (которую впоследствии многие будут считать причиной затяжного кризиса нью-йоркского клуба) Юинг оказался в «Сиэтл Суперсоникс». Год спустя Патрик перешёл в «Орландо Мэджик», и в сентябре 2002 года объявил об окончании карьеры. Спустя несколько месяцев его 33-й номер был изъят из обращения.

По окончании карьеры игрока Юинг работал ассистентом главного тренера сначала в «Вашингтон Уизардс», «Хьюстон Рокетс», а потом в «Орландо Мэджик»[1].

В 2008 году Юинг был включён в баскетбольный Зал славы[2].

Патрик Юинг-младший, сын великого центрового «Никс» Патрика Юинга, был выбран на драфте НБА 2008 года во втором раунде под номером 43 Сакраменто Кингз. Юинг-младший ростом 204 см, играет на позиции форварда. Учился, как и отец, в Джорджтаунский университете. Сейчас выступает за клуб «Рино Бигхорнс» в лиге развития НБА.

Награды и достижения

Фильмография

Патрик Юинг сыграл самого себя в следующих фильмах и сериалах[3]:

  1. Perfect Upset: The 1985 Villanova vs. Georgetown NCAA Championship (ТВ) (2005)
  2. ESPN SportsCentury (сериал) (1999)
  3. Без чувств (1998) англ. Senseless
  4. Космический матч (1996) англ. Space Jam
  5. Спин Сити (сериал) (1996—2002) англ. Spin City
  6. Косби (сериал) (1996—2000) англ. Cosby
  7. Забыть Париж (1995) англ. Forget Paris
  8. Полицейские под прикрытием (сериал) (1994—1998) англ. New York Undercover
  9. Без ума от тебя (сериал) (1992—1999) англ. Mad About You
  10. Голова Германа (сериал) (1991—1994) англ. Herman's Head
  11. Забавно про любовь (1990) англ. Funny About Love
  12. Вебстер (сериал) (1983—1989) англ. Webster

Напишите отзыв о статье "Юинг, Патрик"

Примечания

  1. ↑ [sports.espn.go.com/nba/news/story?id=2924913 Ewing, Malone, Clifford, Beyer hired as Magic coaches] (англ.). espn.go.com. Associated Press. Проверено 3 июля 2007.
  2. ↑ [www.hoophall.com/hall-of-famers/tag/patrick-ewing Patrick Ewing Hall of Famers] (англ.). hoophall.com. Basketball Hall of Fame. Проверено 11 ноября 2014.
  3. ↑ [www.kinopoisk.ru/name/66190/ Патрик Юинг] (рус.). kinopoisk.ru. КиноПоиск. Проверено 11 ноября 2014.

Ссылки

  • [www.ed.gov/programs/trioupbound/index.html Upward Bound] (англ.)
  • [www.nba.com/historical/playerfile/index.html?player=patrick_ewing nba.com/historical/playerfile] (англ.)
  • [www.nba.com/playerfile/patrick_ewing/ Досье Патрика Юинга NBA.com] (англ.)
  • [www.nba.com/history/players/ewing_bio.html NBA.com История Патрика Юинга] (англ.)
  • [www.basketball-reference.com/players/e/ewingpa01.html Статистика Патрика Юинга] на basketball-reference.com  (англ.)
  • [www.knicksonline.com/history/ewing/index.php Статистика Патрика Юинга] на knicksonline.com  (англ.)

Отрывок, характеризующий Юинг, Патрик

Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.