Юитские языки
| Юитская | |
| Таксон: |
группа |
|---|---|
| Ареал: | |
| Классификация | |
| Категория: | |
| Состав | |
| Процент совпадений: |
79% |
| Коды языковой группы | |
| ISO 639-2: |
— |
| ISO 639-5: |
— |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Юитские языки — языки азиатских эскимосов (юитов), входят в состав эскимосско-алеутской языковой семьи.
Название «язык азиатских эскимосов» возникло в начале XX в. по аналогии с названием «язык гренландских эскимосов» и закрепилось в научной литературе в 1930—1940-е гг. Использовался также термин «юитский язык» (от эск. йугыт, йуит «люди»). В американской научной литературе часто употребляется неудачный термин «язык сибирских эскимосов» или «сибирский юпик». Самоназвание азиатских эскимосов йупигыт «настоящие люди».
Юитские языки распространены на побережье Чукотского полуострова (РФ) и на острове Св. Лаврентия (США). Группа включает два языка — чаплинский (уӈазиӷмит) и науканский (нывуӄаӷмит). До 1960-х гг. язык сиреникских эскимосов считался особым диалектом юитского языка; в настоящее время трактуется как самостоятельный язык. На чаплинском диалекте говорит около 1600 человек (из них на территории РФ около 500), на науканском — 100 (все на территории РФ). Носители чаплинского диалекта живут в основном в посёлке Новое Чаплино, Сиреники, Провидения, Уэлькаль и на острове Св. Лаврентия (США), носители науканского диалекта в посёлках Лорино и Лаврентия. Эта статья опирается по большей части на данные чаплинского диалекта.
Генетически юитские языки принадлежат к эскимосско-алеутской семье, к группе юпик.
Первые достоверные сведения о диалектах юитского языка относятся к концу XIX в. До начала 30-х гг. XX в. эскимосы этой группы письменности не имели. В 1933 г. была введена письменность на латинской буквенной основе. В 1937 г. латинская графика заменена русской с дополнительными знаками.
Содержание
Лингвистическая характеристика
Фонологические сведения
| Подъём | Ряд | ||
|---|---|---|---|
| Передний | Смешанный | Задний | |
| Верхний | и | ы | у |
| Средний | (е) | (о) | |
| Нижний | а | ||
Гласные звуки [e], [o] — аллофоны гласных фонем /и/, /у/. Наиболее отчётливо они обнаруживаются в науканском диалекте в определенных слоговых и морфонологических позициях.
| По способу образования | По месту образования | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Губные | Переднеязычные | Среднеязычные | Заднеязычные | Увулярные | Гортанные | ||
| Чистые | Смычные | п | т | к | ӄ | ʔ | |
| Щелевые | в ў (ф) | с з ш | г (х) | ӷ (ӽ) | |||
| Сонанты | Смычные | м | н нъ | ӈ | |||
| Щелевые | л лъ р | й йъ | |||||
Ударение свободное. В двусложных словах ударение падает преимущественно на второй слог: аӷна́ӄ «женщина», аӷвы́ӄ «кит», ӄауа́к «птица», аки́н «изголовье», исключая слова с долгим гласным в первом слоге: а́нуӄ «вышел», ӄа́йгу «кора дерева». В трёхсложных словах ударение большей частью на втором слоге, исключая также слова с долгим гласным в первом слоге: ука́зиӄ «заяц», ӄуйа́ӄуӄ «радуется», но анаӄу́ӄ «выходит». В многосложных производных словах ударение падает через слог, начиная с первого ударного: сумы́ӽтаӷа́малӷи́т «подумали они», аку́лаӈанилу́ки «они, находясь между» (модель ударения «2—4—6—… слог» — наиболее частотная); если в первом слоге долгий гласный, ударение отсчитывается от него: са́гмылӈу́ӷмыта́ӄуку́т «мы стоим на ровном месте». Появление долгого гласного в середине слова сбивает ритм ударения: кима́гусима́каӈат «убегали они с ним».
Слоги подразделяются на открытые типа а-та́ «отец», па-на́ «копьё», закрытые типа аӈ «возьми», аӷ-вы́ӄ «кит» и замкнутые типа нас-ӄуӄ «голова», ниӷ-раӄ «клетка». Стечение трёх согласных в слове допускается только в словах с губно-губным плоско-щелевым ў: киў-ӈлъа-ӄаӄ «канал», ӄыт-ӈилъ-ӄўаӄ «каблук».
Отмечаются следующие основные типы чередований: заднеязычный смычный к абсолютного конца слова перед глухими согласными чередуется с х, перед звонкими согласными и перед гласными — с г: йук «человек» — йух-кун «по человеку», йуг-мун «к человеку», йуг-ыт «люди». Увулярный ӄ при аналогичных позициях чередуется с ӽ и ӷ, ср. мыӄ «вода» — мыӽ-ӄун «по воде», мыӷ-мун «в воду», мыӷ-ыт «воды». Сонант н в конечной позиции при словоизменении в любой позиции чередуется с глухим переднеязычным смычным т: акин «подушка» — акит-мун «к подушке», акит-ын «подушки» (множественное число), акит-хун «по подушке». Имеются также позиционные чередования т ~ с, т ~ л, п ~ в ~ ф и др. На стыках морфем встречаются следующие типы ассимиляций согласных: полная, типа к + х > х (йук «человек» + -хак > йухак «человечек»), ӄ + ӽ > ӽ (иӷныӄ «сын» + -ӽаӄ > иӷны-ӽаӄ «сынок»); также ӄх > ӽ; регрессивная, типа кр > гр, ӄр > ӷр, кн > гн, ӄн > ӷн, кс > хс, ӄс > ӽс, кв > гв и другие; прогрессивная, типа тк > тӽ тӄ > тӽ, лк > лӷ, нк > нг и другие; взаимная или сложная ассимиляция типа нв > тф, ипун «весло» + -вак > ипут-фак «большое весло».
Морфология
Морфологический тип юитских языков — агглютинативно-синтетический с широко развитой суффиксацией. Префиксов, инфиксов и основосложения нет. Семантико-грамматические разряды слов чётко дифференцированы. К ним относятся именные и глагольные части речи, наречия, частицы, союзы, послелоги, междометия. К именным частям речи относятся существительные, имена качественные и относительные, местоимения, числительные. К глагольным частям речи относятся собственно глаголы и их зависимые формы — деепричастия и причастия.
Имена существительные обладают грамматическими категориями числа, падежа, притяжательности. Каждая из этих категорий имеет особое морфологическое выражение. Грамматических чисел три: единственное, двойственное, множественное. Падежей — семь: абсолютный, относительный, творительный, дательно-направительный, местный, продольный, сравнительный. Падежные форманты для всех трех чисел:
| Падеж | Форманты |
|---|---|
| абсолютный | Ø, -к, -т; отн. -м, -к, -т |
| творительный | -мыӈ, -гныӈ, -ныӈ |
| дательно-направительный | -мун, -гнун, -нун |
| местный | -ми, -гни, -ни |
| продольный | -кун, -гныкун, -тхун |
| сравнительный | -стун, -гыстун, -(с)тун |
Имена существительные в лично-притяжательных формах обозначают притяжание в широком смысле. Ср. показатели притяжания для абсолютного и относительного падежей, присоединяемые к именам обладаемого (здесь приведены только ед. и мн. число предмета обладания):
| Лицо и число обладателя | Падеж и число предмета обладания | ||||
|---|---|---|---|---|---|
| Абсолютный | Относительный | ||||
| Ед. ч. | Мн. ч. | Ед. ч. | Мн. ч. | ||
| 1 л. | Ед. ч | -ка/-ӄа | -н-ка | -(ӷ)ма/-ма | -(ӷ)ма/-ма |
| Мн. ч | -(ӽ)пут/-вут | -пут | -мта | -мта | |
| 2 л. | Ед. ч | -н | -тын | -(ӽ)пык/-вык | -(ӽ)пык/-вык |
| Мн. ч | -(ӽ)си/-зи | -си | -(ӽ)пыси/-вси | -пыси/-фси | |
| 3 л. | Ед. ч | -а/-ӈа | -и/-ӈи | -ан/-ӈан | -ит/-ӈит |
| Мн. ч | -ат/-ӈат | -ит/-ӈит | -ита/-ӈита | -ита/-ӈита | |
Лично-притяжательные формы имён во всех косвенных падежах образуются от редуцированных форм относительного падежа, при этом показатель лица обладателя ставится между основой и падежным суффиксом, ср. творительный падеж таӷнуӽаӽ-пы-ныӈ «от ребёнка твоего», таӷнуӽаӽ-пы-гнын «от детей двух твоих», таӷнуӽаӽ-пы-ныӈ «от детей твоих». В чаплинском диалекте в таблице склонения имени в лично-притяжательной форме всего 126 лично-падежных суффиксов, а в науканском диалекте, где сохранилась форма третьего лица двойственного числа обладателя, — 147.
Кроме лично-притяжательных форм имени для третьего лица обладателя имеется ещё лично-возвратная форма («свой»), парадигма склонения которой включает 42 формы (семь падежей) в трёх лицах и двух числах. Имена качественные и относительные, выполняющие атрибутивные функции, с определяемыми ими именами существительными согласуются только в числе и падеже, не принимая лично-притяжательных форм, ср.: нутаӷаӄ панаӈа «новое копьё-его», нутаӷа-мун пана-м-нун «к новому копью-моему».
Разряды местоимений: личные, указательные, лично-возвратные, вопросительно-относительные, определительные, отрицательные, неопределённые.
Личные местоимения 1-го, 2-го и 3-го лиц изменяются по числам, образуя соответственно девять форм: хуаӈа «я», хуанӄутуӈ «мы двое», хуаӈкута «мы», ылъпак «ты», ылъпытак «вы двое», ылъпыси «вы», ылъна «он», ылъкык «они двое», ылън’ит «они». Склоняются личные местоимения по образцу соответствующих лично-притяжательных форм имён. Указательных местоимений в юитских языках более двадцати, при этом каждое из них изменяется по трём числам и всем падежам. Имена числительные подразделяются на количественные, порядковые и разделительные. Каждый из разрядов числительных отличается своими морфологическими особенностями и функциями в предложении.
Глагол обладает категориями лица, времени, наклонения, переходного, а также основообразующими категориями различных способов протекания действия, количественных, качественных, модальных и других оценок действия. Морфологически безличных глаголов нет. Все без исключения глаголы в зависимости от переходности-непереходности оформляются показателями лица субъекта и объекта. Таких показателей у непереходных глаголов — 9, у переходных в чаплинском диалекте — 42, в науканском (за счет неотпавших форм двойственного числа субъекта) — 63. Примеры личных форм глагола: аглатаӄу-кут «мы идём» (-кут — суффикс первого лица множественного числа субъекта), аглатаӄа-м-кын «я тебя веду» (-м — суффикс первого лица единственного числа субъекта, -кын — суффикс второго лица единственного числа объекта).
| Лицо-число | Лицо-число объекта | |||
|---|---|---|---|---|
| Ед. ч. | Дв. ч. | Мн. ч. | ||
| 1 л. | ||||
| 2 л. | Ед. ч. | -(ӽ)пыӈа | -(ӽ)пыкук | -(ӽ)пыкут |
| Дв. ч. | -(ӽ)пытыгынӈа | -(ӽ)пытыгынкук | -(ӽ)пытыгынкут | |
| Мн. ч. | -(ӽ)пысиӈа | -(ӽ)пысикук | -(ӽ)пысикут | |
| 3 л. | Ед. ч. | -аӈа | -акук | -акут |
| Дв. ч. | -агынӈа | -етыгынкук | -етыгынкут | |
| Мн. ч. | -атӈа | -етынкук | -етынкут | |
| 2 л. | ||||
| 1 л. | Ед. ч. | -мкын | -мтык | -мси |
| Дв. ч. | -мтыгынкын | -мтыгынтык | -мтыгымси | |
| Мн. ч. | -мтыкын | -мтык | -м(ты)си | |
| 3 л. | Ед. ч. | -атын | -атык | -аси |
| Дв. ч. | -атын | -атык | -аси | |
| Мн. ч. | -атын | -атык | -аси | |
| 3 л. | ||||
| 1 л. | Ед. ч. | -ӄа | -хка | -нка |
| Дв. ч. | -ӽпук | -хпук | -пук | |
| Мн. ч. | -ӽпут | -хпут | -пут | |
| 2 л. | Ед. ч. | -н | -хкын | -тын |
| Дв. ч. | -ӽтык | -хтык | -тык | |
| Мн. ч. | -ӽси | -хси | -си | |
| 3 л. | Ед. ч. | -а | -ак | -е: |
| Дв. ч. | -ахкын | -а(гы)хкык | -а(гы)хкыт | |
| Мн. ч. | -ат | -ахкыт | -е:т | |
Времён глагола — пять: настоящее, близкое прошедшее, прошедшее, близкое будущее и будущее. По диалектам некоторые показатели времени имеют морфологические отличия. Наклонения: изъявительное, повелительное, вопросительное, увещевательное (оптатив), сослагательное. Формы наклонений образуются суффиксальным способом. Отмечается более десяти разновидностей деепричастий, обозначающих различные аспекты зависимого действия при главном глаголе. Показатели лица субъектных и субъектно-объектных форм деепричастий отличаются от таких же показателей в глаголе независимого наклонения.
Глагол свободно образуется от основ любой другой части речи, ср. хуаӈа «я» > хуаӈа-ӄу-аӄу-тын «за мной идёшь ты»; тана «этот» > тана-ӈу-ма-ӈа «это был я»; утуӄа «старый» > утуӄа-лъӄинӷ-аӄуӄ «старится медленно он»; ысыки «междометие озноба» > ысыки-йуг-аӄуӄ «ноет от озноба». Отыменные глаголы изменяются по всем присущим обычному глаголу грамматическим категориям, ср. игаӽта «учитель», игаӽты-ӈу-лъыӄ-утын «учителем будешь ты», игаӽты-ӈу-зи-н? «учитель ли ты?». В одном отыменном глаголе может быть сосредоточено значительное количество словообразовательных и словоизменительных суффиксов, ср. в науканском диалекте: аӈӄаӄ «мяч» > аӈӄа-ӈлъах-туӽ-тыфка-врыӷаӷ-наӄ-аӄ-йаӷ-а-ӄа «мячей сделать много заставляю потихоньку безуспешно его я»; здесь лексическим ядром выступает основа аӈӄаӷ — «мяч», все прочие значения выражены серией суффиксов, образующих производное слово.
Отглагольные имена образуются посредством суффиксов -лъыӄ, -ныӄ, а также посредством большой серии словообразующих суффиксов, придающих новым словам значения места, времени, уменьшительности, увеличительности, различных качественных и количественных оценок.
Синтаксис
Для синтаксиса юитских языков характерны абсолютная и эргативная конструкции предложения, а также структуры, осложненные различного рода зависимыми действиями — деепричастными оборотами.
Простое предложение абсолютной конструкции имеет два грамматически согласованных члена — подлежащее, выраженное именем в абсолютном падеже, и сказуемое, выраженное субъектной формой глагола (Йук аглаӷаӄуӄ «человек идёт»). Простое предложение эргативной конструкции включает три обязательных члена — подлежащее в относительном падеже, сказуемое — субъектно-объектный глагол, дополнение — имя в абсолютном падеже; субъектно-объектный глагол согласован с обеими именными актантами в лице и числе (Йугым аглатаӄа пана «человек несёт-он-его весло»). Субъект и объект 1-го и 2-го лица лексически не обозначаются, поскольку они морфологически отражаются в глаголе (Унитаӄа-м-кын «оставляем мы тебя»). Производной от эргативной конструкции является широко распространенная антипассивная.
Структуры сложного предложения представлены предложениями как сочинительной (редко), так и подчинительной связи. Пример сочинительной связи: Тауа панигынка тагилъыӄут, пуру панигын агланъаӄаӄа «Итак, дочери-мои приедут сюда, а дочь-твою отвезу-её-я». Сложных предложений подчинительного типа, в структуре которых сказуемого главного предложения выражается глаголом независимого действия, а сказуемое зависимого предложения — различными по значению формами деепричастий (временных, условных, уступительных, противительных и других) в юитских языках весьма значительное число. В одном и том же сложном предложении может быть несколько зависимых от главного действий разной семантики, как с одним, так и с разными субъектами, ср.: Йук нукувӈами, напаӽтумун касоми, майуӽтуӄ напаӽтыкун «человек вставши, к-дереву подойдя, взобрался на-дерево» (науканский диалект); Унами аӷныӽлъутыӄ унуглуку, ӄатылӷи ӄаваӷйаӈ матыӽлъугым, ӄатылӷим манатаӈи тыглыӷлуки, анлуни, манаӷйамалӷи" буквально, «назавтра продневав-вдвоём, ночь-наступив-она, песец-заснув-когда-он, ворон, песцовы удочки-его похитив-их, выйдя-он, удить пошёл» (при главном действии «удить-пошёл» — четыре зависимых с разными субъектами.
Лексика
Лексика юитских языков, в особенности именная, — во многом общая с другими юпикскими языками, однако существуют и различия. Ареальные изменения коснулись в основном глагольной лексики, в составе которой часто даже наиболее частотные слова оказываются разнокорневыми. Чаплинский диалект имеет значительное число чукотских заимствований. Конец XIX — начало XX вв. знаменуются обильным проникновением заимствований из английского языка, с 20-х — 30-х гг. XX в. начинается широкое проникновение в язык русских заимствований.
Диалекты
В составе юитских языков принято выделять чаплинский и науканский диалекты, однако значительные лексические, а также фонетические и грамматические различия лишь условно позволяют объединить их в общий язык. Так, совпадение лексики по 100-словному списку составляет 79 %. Чаплинский диалект Чукотки и говор острова Святого Лаврентия (США) практически идентичны. На юго-востоке Чукотского полуострова в прошлом существовали мелкие посёлки, жители которых говорили на говорах чаплинского диалекта; наибольшими отличиями в фонетическом и лексическом плане характеризовались аванский и имтукский говоры. В настоящее время традиционная изоляция носителей говоров нарушена, все они проживают в общих посёлках. Науканский диалект близок по своему строю к центральному юпику Аляски (73 % лексических схождений), а также включает элементы лексики языков группы инуит.
Источники
- [www.philology.ru/linguistics4/menovshikov-97.htm Меновщиков Г. А. Азиатских эскимосов язык]
Напишите отзыв о статье "Юитские языки"
Литература
- Вахтин Н. Б. Синтаксис языка азиатских эскимосов. СПб., 1995.
- Меновщиков Г. А. Грамматика языка азиатских эскимосов. М.; Л., 1962, с. I; Л., 1967, ч. II.
- Меновщиков Г. А. Язык науканских эскимосов. Л., 1975.
- Рубцова Е. С. Эскимосско-русский словарь. М., 1971.
- A Dictionary of the St. Lawrence Island / Siberian Yupik Eskimo Language / Ed. by Steven A. Jacobson. Fairbanks, 1987.
- Jacobson St. A grammatical Sketch of Siberian Yupik Eskimo as Spoken on St. Lawrence Island. Fairbanks, 1979.
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Юитские языки
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.
– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
