Юкавский, Герман Валерьевич
Поделись знанием:
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
(перенаправлено с «Юкавский Герман Валерьевич»)
| Герман Юкавский | |
 Г. Юкавский. 2007 г. | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Герман Валерьевич Юкавский |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии |
оперный певец, актёр |
| Певческий голос | |
| Коллективы |
Московский государственный академический Камерный музыкальный театр имени Б. А. Покровского |
| Награды |
|
| [yukavsky.ru y.ru] | |
Ге́рман Вале́рьевич Юка́вский (род. 2 марта 1970) — российский актёр, оперный певец (бас), заслуженный артист Российской Федерации (2008)[1], солист Московского государственного академического Камерного музыкального театра имени Б. А. Покровского.
Содержание
Биография
Родился 2 марта 1970 года в Москве, в семье служащих.
С 1985 по 1988 г.г. — учился в московском Медицинском училище № 19 (специальность — фельдшер скорой помощи).
В 1991 году окончил Государственное музыкальное училище имени Гнесиных (отделение музыкальной комедии). Педагоги: Г. С. Федорова (вокал), М. А. Ошеровский, Г. Н. Грачева (мастерство актера), В. Н. Меньковская (сценическая речь), М.Суворова (танец), И. Н. Сапожникова, Б. М. Шляхтер (вокальный ансамбль). Дипломные спектакли: «Русский секрет» (роль Скомороха) и «Скрипач на крыше» (роли Федор Галаган и Фрума Сара).
С 1990 по 1991 г.г. — работал в хоре Государственного Академического Большого театра России. Участие в спектаклях: «Млада» (Н. А. Римский-Корсаков), «Евгений Онегин», «Иоланта» (П. И. Чайковский), «Князь Игорь» (А. П. Бородин).
В августе 1991 года принимал активное участие в культурной программе Первого Конгресса Соотечественников в Москве. На концертах исполнял для эмигрантов «первой волны» городские романсы и белогвардейские песни.
В 1996 году окончил Российскую Академию Театрального Искусства (ГИТИС), факультет «Актер музыкального театра», мастерская Народного артиста России и Украины, профессора М. А. Ошеровского), вокальный класс Народного артиста России, солиста ГАБТ, профессора В. А. Маторина. За время учебы спел и сыграл множество ролей в студенческих постановках, среди которых: Мефистофель («Фауст» Ш. Гуно), Стародум («Кофейная кантата» И. С. Бах), Король Рене («Иоланта» П. И. Чайковский) и мн.др. Дипломные спектакли: «Порги и Бесс» Дж. Гершвин (роль Порги), «Целуй меня, Кэт!» К. Портер (роли Фреда Грэххема и Петруччио).
С 1994 года работает в Московском Государственном Академическом Камерном музыкальном театре под руководством Б. А. Покровского. Гастролировал с театром по странам Европы, Южной Америки, Азии, в том числе выступал в театре «Колон» (Буэнос-Айрес), в театрах Рио-де-Жанейро, Сантьяго (1996), в «Одзи-холл» (Токио, 1997), на фестивале «Миланское лето» (Castello sforchesco, 1998), в театрах Парижа, Мадрида, Тель-Авива, Сеула, Амстердама, Рима, Бордо, Барселоны.
В 1999 г. — Лауреат Первой премии международного конкурса исполнителей русского романса «Романсиада».
С 2002 г. — Сотрудничает с камерным симфоническим оркестром «Кремлин» под руководством М. Рахлевского.
С 2008 г. — приглашённый солист театра «Русская опера».
В 2008 году присвоено почетное звание «Заслуженный артист Российской Федерации».
В 2010 году номинирован на премию «Золотая маска» за лучшую мужскую роль в спектакле камерного музыкального театра «Бег» (роль — Хлудов).
Ведет активную сольную концертную деятельность в России и за рубежом (Германия, Франция, Испания, Норвегия, Украина, Белоруссия), участник престижных международных музыкальных фестивалей, постоянный участник фестивалей русского романса в Курске, Казани, Санкт-Петербурге, Москве. В его репертуаре свыше 200 русских романсов и песен.
Театральные работы
Московский государственный академический Камерный музыкальный театр имени Б. А. Покровского
- 2013 — «Лунный мир» Йозеф Гайдн. Режиссёр: Ольга Иванова — Буонафеде
- 2013 — «Три Пинто» Карл Мария фон Вебер-Густав Малер. Режиссёр: Михаил Кисляров — Пантолеоне
- 2012 — «Альтист Данилов» А.Чайковский. Режиссёр: Михаил Кисляров — Кармадон
- 2012 — «Холстомер» В.Кобекин. Режиссёр: Михаил Кисляров — Генерал
- 2011 — «Царь и плотник» А. Лорцинг. Режиссёр: Ханс-Иохим Фрай (Германия) — Ван Бетт
- 2010 — «Похождения повесы» И. Стравинский. Режиссёр: Борис Покровский — Трулав
- 2010 — «Бег» Н.Сидельников. Режиссёр: Ольга Иванова — Роман Хлудов[2]
- 2009 — «Медведь» С.Кортеса. Режиссёр: Игорь Меркулов — Смирнов
- 2009 — «Дворянской гнездо» В. Ребиков. Режиссёр: Борис Покровский — Лаврецкий
- 2008 — «Черевички» П. Чайковский. Режиссёр: Ольга Иванова — Бес из пекла
- 2008 — «Приключения Чиполлино» Т. Камышева. Режиссёр: Игорь Меркулов — Синьор Помидор
- 2007 — «Тайный брак» Д. Чимароза. Режиссёр: Борис Покровский — Джеронимо
- 2007 — «Ревизор» В. Дашкевич. Режиссёр: Ольга Иванова — Городничий[3]
- 2009 — «Кровавая Свадьба» Ш. Чалаев. Режиссёр: Ольга Иванова — Отец невесты
- 2006 — «Век DSCH» Д. Шостакович. Режиссёр: Михаил Кисляров — Поэт[4]
- 2005 — «Виндзорские проказницы» О. Николаи. Режиссёры: Борис Покровский, Игорь Меркулов, Валерий Федоренко — Фальстаф[5]
- 2004 — «Укрощение строптивой» В. Шебалин. Режиссёр: Борис Покровский — Петруччио
- 2003 — «Волшебная флейта» В. А. Моцарт. Режиссёр: Борис Покровскийй — Зарастро
- 2004 — «Юлий Цезарь и Клеопатра» Ф. Г. Гендель. Режиссёр: Борис Покровский — Птоломей
- 2003 — «Четыре самодура» Э. Вольфа-Феррари. Режиссёр: Михаил Кисляров — Лунардо
- 2001 — «Джанни Скикки» Дж. Пуччини. Режиссёр: Борис Покровский — Симоне
- 2000 — «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарт. Режиссёры: Борис Покровский, Игорь Меркулов, Валерий Федоренко — Фигаро
- 1999 — «Сорочинская ярмарка» М.Мусоргский. Режиссёр: Борис Покровский — Черевик
- 1999 — «Шелковая лестница» Дж. Россини. Режиссёр: Михаил Кисляров — Бланзак
- 1999 — «Приключения Игната, бравого солдата» Б. Кравченко. Режиссёр: Игорь Меркулов — Игнат
- 1998 — «Коронация Поппеи» К.Монтеверди. Режиссёр: Борис Покровский — Сенека
- 1998 — «Дон Жуан» В. А. Моцарт. Режиссёр: Борис Покровский — Лепорелло
- 1998 — «Сказка о Попе и его работнике Балде» Б. Кравченко. Режиссёр: Игорь Меркулов — Балда
- 1998 — «Сначала музыка, потом слово» А. Сальери. Режиссёр: Борис Покровский — Композитор
- 1998 — «Так поступают все женщины» В. А. Моцарт. Режиссёр: Михаил Кисляров — Гульельмо
- 1997 — «Сын Мандарина» Ц.Кюи. Режиссёр: Михаил Кисляров — Трактирщик
- 1997 — «Дон Жуан» В. А. Моцарт. Режиссёр: Борис Покровский — Командор
- 1996 — «Дон Жуан» В. А. Моцарт. Режиссёр: Борис Покровский — Мазетто
- 1996 — «Севильский цирюльник» Д.Паизиелло — Нотариус, Звельятто
- 1996 — «Порги и Бесс» Дж. Гершвин. Режиссёры: Михаил Панджавидзе, Михаил Кисляров — Порги
- 1996 — «Жизнь с идиотом» А. Шнитке. Режиссёр: Борис Покровский — Сторож
- 1996 — «Весёлая вдова» Ф. Легар. Режиссёр: Борис Покровский — Никош, Данила
- 1995 — «Нос» Д.Шостакович. Режиссёр: Борис Покровский — Доктор, Хозрев Мирза, Иван Яковлевич
- 1995 — «Целуй меня, Кэт!» К. Портер. Режиссёр: Матвей Ошеровский — Фред Грэхэм
- 1995 — «Плоды просвещения» А. Холминов. Режиссёр: Борис Покровский — Звездинцев
- 1994 — «Ростовское действо» Д. Ростовский. Режиссёр: Борис Покровский — Борис
Участие в других проектах
- В. А. Моцарт. «Свадьба Фигаро», спектакль театра «Русская опера» (2008 год)[6].
- В. А. Моцарт. «MOZARTime или Фантазии Дон Жуана» (Международный музыкальный фестиваль «Кремль музыкальный» п/р Н.Петрова, Оружейная палата Московского Кремля, 2005 год). Гастроли с этим спектаклем (Кострома, города Сибири, Эстония).
- Проект «Открытая Сцена». Й. Гайдн «Семь последних слов спасителя на кресте». Сценическая версия оратории для солистов, хора и оркестра. Дирижер М. Рахлевский. Постановка И. Поповски. (Концертный зал Российской Академии Музыки им. Гнесиных, 2004 год).
- А.Сальери «Сначала музыка, потом слово…» Одноактные комические оперы. Дирижер М. Рахлевский. (Московский международный Дом музыки, 2002 год).
- Митчелл Ли «Человек из Ламанчи» русская версия мюзикла, постановка А. Гончарова. (Московский академический театр им. Вл. Маяковского, 2000 год).
Работы в кино
- 2008 — «Когда не хватает любви», Режиссёр Андрей Морозов — Орешкин
- 2006 — «Далеко от Сансет-бульвара», Режиссёр Игорь Минаев — Озвучание
- 2003 — «Оперативный псевдоним», сериал, режиссёр Игорь Талпа — Шатохин
CD диски
- CD Д. Шостакович. «Сказка о попе и о работнике его Балде». Сюита из оперы «Леди Макбет Мценского уезда». «Russian Philharmonic Orchestra». Thomas Sanderling. «Deutsche Grammophon», 2006 г.
- CD «Ты лучше всех». Песни и романсы о любви, 2004 г.
- CD «Звезды Романсиады». 2003—2006 г.г.
- CD «Любовь-рулетка». Офицерские песни и романсы из цикла «Слава моих орденов» , 2003 г.
- CD «Арии и сцены из опер, поставленных Б. Покровским в Московском Камерном музыкальном театре». (Монтеверди, Моцарт, Гендель, Верстовский, Пашкевич, Кюи, Стравинский, Шостакович и др.). Фирма «DML classics», 2000 г.
Награды и премии
- 2010 — Номинант премии «Золотая маска» за лучшую мужскую роль в спектакле Камерного музыкального театра оперы им. Б. А. Покровского «Бег» (роль — Хлудов)
- 2008 — Заслуженный артист РФ
- 1999 — Лауреат Первой премии международного конкурса исполнителей русского романса «Романсиада»
Напишите отзыв о статье "Юкавский, Герман Валерьевич"
Примечания
- ↑ [document.kremlin.ru/doc.asp?ID=48917&PSC=1&PT=1&Page=2 Указ Президента РФ от 17.11.2008 N 1614 о присвоении почётного звания «Заслуженный артист Российской федерации»]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=6Xdkjdc8rYw&feature=related Партия Хлудова из оперы «Бег» Н. Сидельникова в исполнении Г. Юкавского]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=TAnzhzM9fEo&feature=related Ария «Власть» из оперы «Ревизор» В. Дашкевича в исполнении Г. Юкавского]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=TcMtFALT_vU&feature=player_embedded Партия Поэта из оперы «Век DSCH» Д. Шостаковича в исполнении Г. Юкавского]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=YxuGBlUwExg&feature=related Терцет из финала 2-го акта оперы «Виндзорские проказницы» О. Николаи с участием Г. Юкавского]
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=2jx9fQt1tjI&feature=related Ария Фигаро «Мальчик резвый…» из оперы «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарта в исполнении Г. Юкавского]
Ссылки
- [yukavsky.ru/index.html Герман Юкавский. Неофициальный сайт]
- [www.opera-pokrovsky.ru/Basi/perfomance/92 Герман Юкавский на официальном сайте Московского Камерного музыкального театра]
- [www.mol-express.com/index.php/2011-11-07-13-53-19/2011-11-07-16-03-02/98-q----q------- Марина Францева «Я пел сколько себя помню» — Интервью с заслуженным артистом России Германом Юкавским. Сайт Mol-express.com, 08.11.2011]
- [video.yandex.ru/users/opera-pokrovsky/view/46# Герман Юкавский в программе Алексея Парина «И музыка, и слово» на радио «Орфей», 05.06.2011]
Отрывок, характеризующий Юкавский, Герман Валерьевич
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
