Юкечев, Юрий Павлович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Юкечев, Юрий»)
Перейти к: навигация, поиск
Юрий Павлович Юкечев
Основная информация
Дата рождения

1 января 1947(1947-01-01) (77 лет)

Место рождения

Мукачево, Закарпатская область, Украинская ССР, СССР

Страна

СССР СССР
Россия Россия

Профессии

композитор, педагог

Ю́рий Па́влович Юке́чев (род. 1 января 1947) — российский композитор, музыкальный педагог, брат Виктора Павловича Юкечева.





Краткая биография

Родился в 1947 году в г. Мукачево Закарпатской области на Украине. В 1965 году поступил в Ленинградскую Консерваторию по классу композиции (класс профессора О. А. Евлахова) и в 1970 году успешно завершил обучение. С 1970 года живёт и работает в Новосибирске, преподает на кафедре композиции Новосибирской Государственной Консерватории (академии) им. М. И. Глинки (с 1994 года — доцент, с 1998 года — профессор). С 1996 года — председатель Сибирской организации Союза Композиторов России. Заслуженный деятель искусств Российской Федерации.

Творческий путь

Юрий Юкечев — автор более 300 произведений. В его творчестве доминируют три жанрово-стилевых направления:

  • академические жанры хоровой и камерно-инструментальной музыки
  • импровизационная музыка
  • электронная музыка.

Получив образование в рамках «Петербургской композиторской школы», Ю. Юкечев широко развивает её традиции в 1970-е годы уже в новом контексте — в условиях самобытной Сибирской культуры. Это десятилетие знаменуется созданием большого количества произведений в различных академических жанрах.

Начиная с 1980-х годов, не порывая с традиционной академической композицией, он одновременно устремляется в сферу импровизационной музыки (прежде всего в качестве пианиста), синтезируя стилистику джазовой импровизации в различных её проявлениях — от традиционного до авангардного — с богатой вариационно-комбинаторной техникой и панмодальной гармонией классической музыки XX века. Так возникают два дуэта: «Homo liber» (совместно с саксофонистом Владимиром Толкачёвым) и «Homo ludens» (с барабанщиком Владиславом Боровским). В 1989 году британский лейбл [www.leorecords.com/?m=select&id=CD_LR_801/808&ln=1 Leo Records] выпустил три диска с музыкой «Homo liber». Импровизационное начало вводится и в классические композиционные формы (трио «Памяти И. И. Соллертинского»). Затем следуют серьёзные опыты в сфере электронной музыки: синтезатор становится важным компонентом произведений, а нередко и единственным выразителем намерений композитора.

В 1995 году Юрий Юкечев успешно выступал в США, его хоровые произведения также звучали в исполнении [www.rccny.org/Recordings.html Русского Камерного Хора Нью-Йорка] под управлением Николая Качанова. Эта поездка ознаменовалась выпуском диска [www.musicarussica.com/discdet.lasso?-database=musrus_cds&-response=discdet.lasso&-layout=CD_Detail&ID=265&-search «My Heart is Ready»] с его хоровой музыкой американским лейблом [www.heliconrecords.com/code/Helicon1.asp Helicon Records] в 1996 году. Музыка Ю. Юкечева также исполнялась во многих других странах.

С 2006 года в творчестве Ю. Юкечева появляется новое направление — синтез электронной музыки и визуального ряда. Так он создает серию аудиовизуальных композиций под названием «фото-новеллы», в которых выступает как в роли композитора, так и в роли фотохудожника.

Педагогическая деятельность

Как музыкальный педагог Юрий Юкечев воспитал ряд композиторов, занимающихся творческой, педагогической работой во многих городах России и за рубежом. В их числе З. К. Степанов (заслуженный деятель искусств Республики Саха, председатель правления СК Республики Саха), А. В. Новиков (председатель Дальневосточной организации СК РФ), А. Я. Дериев, О. М. Сереброва, Р. С. Столяр, С. Москаев, О. Лазаревский, [www.myspace.com/grigorysmirnov Г. Смирнов], О. Чистохина, Г. Зайцев и многие другие. Будучи студентами, а затем и зрелыми композиторами, его ученики получали дипломы международных, всесоюзных и всероссийских конкурсов.

Основные Сочинения

  • Опера

«Сказание о людях тайги»

  • Балеты

«Комиссар»
«Шаман и Венера» (для голоса, рояля и синтезатора)
«Обская легенда»

  • Для хора

«Рубайят», кантата для хора а cappella на стихи О. Хайяма
«Песня над озером», кантата для хора, кларнета, рояля и ударных на стихи корейских поэтов
«При свече», кантата для хора a cappella
«Готово сердце моё», (1989) кантата на тексты псалмов Давида
«Господь есть Дух» (2005) для смешанного хора
«Гимн-концерт» (2006) для 2-х хоров, солистов и оркестра

  • Для оркестра

Симфония
Поэма «Пляски осенние» для рояля с оркестром
Концерт для скрипки, 18 духовых и ударных

  • Для Оркестра Русских Народных Инструментов

Симфония
Концерт-симфония для голоса и ОРНИ
Концерт для кларнета с ОРНИ

  • Камерная музыка

3 фортепианных трио
3 струнных квартета
Concerto piccolo для домры и рояля
Пять джазовых композиций для саксофона и рояля

  • Для фортепиано

4 Сонаты
Сонатина
«Шесть автопортретов» (1981)
«Сибирская тетрадь»

  • Для рояля и ударных

«Холокост» (2002)
«Путь Рериха» (2002)

  • Электронная и электронно-акустическая музыка

«Симфония о России» (1997) для чтеца и синтезаторов на стихи Д.Брауна
«Absolvo te» (страницы из Фауста), (1997) для синтезаторов
«Magnum opus» (сны Дон Жуана), (2000) для рояля, синтезаторов и ударных
«Adieu, 1999»
«TN 8-03-99»
«Millenium» для рояля, синтезаторов и ударных (2001).

  • Музыка к драматическим спектаклям

Более 60-ти работ

Избранная дискография

«Siberian 4», Leo Records, UK
«Untitled», Leo Records, UK
«Document (Russia Jazz-80)», Leo Records, UK
«My Heart Is Ready», Hellicon Classics, USA

Напишите отзыв о статье "Юкечев, Юрий Павлович"

Ссылки

  • [www.myspace.com/yuriyukechev MySpace. Страница о Юрии Юкечеве с аудиоматериалами (на англ. языке)]
  • [www.websib.ru/users/school81/komponist/yukechev.htm Юрий Юкечев на сайте Сибирской организации Союза композиторов России]
  • [www.ng.ru/collection/2003-03-28/22_miracle.html Независимая газета: «Струящееся чудо», статья о курительных трубках Юрия Юкечева]
  • [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=990CEFDA1138F93AA15756C0A963958260 Рецензия в New York Times на исполнение музыки Ю. Юкечева в США в 1995 г. (на англ. языке)]

Отрывок, характеризующий Юкечев, Юрий Павлович

Очевидно, русское гнездо было разорено и уничтожено; но за уничтожением этого русского порядка жизни Пьер бессознательно чувствовал, что над этим разоренным гнездом установился свой, совсем другой, но твердый французский порядок. Он чувствовал это по виду тех, бодро и весело, правильными рядами шедших солдат, которые конвоировали его с другими преступниками; он чувствовал это по виду какого то важного французского чиновника в парной коляске, управляемой солдатом, проехавшего ему навстречу. Он это чувствовал по веселым звукам полковой музыки, доносившимся с левой стороны поля, и в особенности он чувствовал и понимал это по тому списку, который, перекликая пленных, прочел нынче утром приезжавший французский офицер. Пьер был взят одними солдатами, отведен в одно, в другое место с десятками других людей; казалось, они могли бы забыть про него, смешать его с другими. Но нет: ответы его, данные на допросе, вернулись к нему в форме наименования его: celui qui n'avoue pas son nom. И под этим названием, которое страшно было Пьеру, его теперь вели куда то, с несомненной уверенностью, написанною на их лицах, что все остальные пленные и он были те самые, которых нужно, и что их ведут туда, куда нужно. Пьер чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины.
Пьера с другими преступниками привели на правую сторону Девичьего поля, недалеко от монастыря, к большому белому дому с огромным садом. Это был дом князя Щербатова, в котором Пьер часто прежде бывал у хозяина и в котором теперь, как он узнал из разговора солдат, стоял маршал, герцог Экмюльский.
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.
Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.