Юлих-Берг

Герцогство Юлих
нем. Herzogtum Jülich нидерл. Hertogdom Gulik
Княжество
← 1003 — 1794 →
Герб
Герцогство Юлих в 1560 году
Столица	Юлих
Язык(и)	немецкий
Форма правления	монархия
История
-  1003	Герхард I — первый граф
-  1356	Получение статуса герцогства
-  1423	Объединение с Бергом
-  1521	Объединение с герцогствами Клеве и Берг
-  1614	Переход под власть пфальцграфа Нойбурга
-  1794	Аннексия Францией
-  1815	Переход к Пруссии

К:Появились в 1003 годуК:Исчезли в 1794 году

Герцогство Юлих-Берг или просто Юлих (нем. Jülich, нидерл. Hertogdom Gulik, фр. Duché de Juliers) — историческое государство со столицей в Юлихе, занимавшее оба берега реки Рур в долине Рейна и входившее в состав Священной Римской империи. Помимо Юлиха, в состав герцогства включались Дюрен, Альденхофен и Цюльпих. Восточнее лежали земли кёльнской архиепископии, западнее — свободный город Ахен и герцогство Лимбургское, к северу — Гельдерн.

История

С XI века Юлих управлялся сначала одной, а с XIII века и второй династией графов, признававших своими сюзеренами герцогов Нижней Лотарингии. В XIII веке граф Юлихский становится непосредственным вассалом императора, в 1336 году получает титул маркграфа, а в 1356 году — герцога.

Благодаря удачному династическому браку к территории герцогства в 1421 году добавляется графство Берг (на его территории стоял Дюссельдорф). Кроме того, в XIV веке герцог Юлихский в силу династической унии являлся также и герцогом Гельдерна.

Со смертью в 1511 году герцога Вильгельма IV его владения, включая Юлих и Берг, переходят к зятю — герцогу Иоганну III Клевскому. В сердце Европы возникает стратегически расположенное герцогство Юлих-Клеве-Берг (зачастую называемое по старой памяти герцогством Клевским). В расчёте на богатое наследство на дочери Иоганна III Анне женился английский король Генрих VIII, однако герцогство перешло к внуку Иоганна III, Иоганну-Вильгельму.

Смерть в 1609 году бездетного герцога Иоганна-Вильгельма положила конец древнему Клевскому дому. Претензии на клевское наследство предъявили мужья его сестёр, курфюрст Бранденбурга и пфальцграф Нойбургский, а также более дальний родственник — курфюрст Саксонии. Разгорелась Война за клевское наследство. В 1614 году при посредничестве Франции и Англии был заключён мирный договор, разделивший бывшее герцогство между курфюрстом и пфальцграфом.

Во время Революционных войн (1794 год) герцогство Юлих оккупировали французы, включившие его в состав новообразованного департамента Рур. По решению Венского конгресса обе части герцогства (как бранденбургская, так и баварская) были переданы Пруссии, образовавшей на этой территории провинцию Юлих-Клеве-Берг, которая была в 1822 году преобразована в Рейнскую провинцию. Северные же округа Ситтард и Тегелен вошли в состав Нидерландов.

См. также

• Юлих-Клеве-Берг
• Список правителей Юлиха

Ссылки

• [genealogy.euweb.cz/pan/becleju.html#julich Генеалогические связи правителей Юлиха]
• Юлих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

</center>

Отрывок, характеризующий Юлих-Берг

Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.