Юмористическая фантастика

Юмористическая фантастика — разновидность фантастической литературы (включая фэнтези), использующая юмористическую форму. Традиция соединения фантастического и комического зародилась в античности («Метаморфозы, или Золотой Осёл» Апулея).

Юмористическая фантастика

Роман Д. Свифта «Путешествие Гулливера» сыграл принципиальную роль в рождении смехового варианта НФ романа. Г. Уэллс разрабатывал сатирическую линию в научной фантастике. В сатирико-юмористической НФ человеческий образ нередко переносится на образ инопланетного существа. Велико влияние Г. Уэллса на традицию сатирической антиутопии. Фантастика является сильным средством для обличительной сатиры, поэтому фантастическая сатира так обширна и разнообразна.

Жанр в России

В России всегда были крепки позиции сатирической фантастики, высмеивающей общественные пороки сквозь призму невероятного (Н. В. Гоголь, Салтыков-Щедрин, Булгаков). С 70-х годов XX века в серии «ЗФ» издательства «Мир» начали публиковать переводные произведения юмористической фантастики Шекли, Гаррисона и некоторых других. Среди представителей советской юмористической фантастики: «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких, «Чудеса в Гусляре» Кира Булычёва, «Тревож­ных симптомов нет» Ильи Варшавского, «Скромный гений» Вадима Шефнера, «Внимание: ахи!» Владлена Бахнова. Значительную роль в количественном развитии юмористической фантастики в России сыграл Андрей Белянин (романы «Меч Без Имени», «Моя жена — ведьма», «Тайный сыск царя Гороха»). В России направление юмористическое фэнтези начало бурно развиваться в количественном плане после кризиса 1998 года: каждый месяц появлялось по 6-7 новых авторов. При большом количестве авторов и книг русской юмористической фантастики её качество находится на низком уровне, качественными книгами могут похвастаться только Ольга Громыко, Михаил Бабкин, Владимир Свержин, Хольм Ван Зайчик. В качественном плане отечественная юмористическая фантастика пришла в упадок по объективным и субъективным причинам. Снизилось качество произведений даже таких признанных авторов юмористической фантастики, как Борис Штерн, Евгений Лукин, Лео Каганов, Вячеслав Рыбаков, Олег Дивов и Михаил Успенский. В количественном плане ведущую роль в отечественной юмористической фантастике занимает Дмитрий Емец и Андрей Белянин. В серии «Юмористическая фантастика» («ЭКСМО») упор делается на переизданиях: цикл А. Лютого «Рабин Гут», роман А. Миронова «Древнерусская игра», А. Уланова «Раз герой, два герой» и С. Костина «Легион безголовый». В аналогичной серии «Альфа-книги» главный автор — А. Белянин. Также в этом издательстве публикуются О. Громыко «Ведьмины байки», В. Леженда «Разборки олимпийского уровня», А. Зубко «Волхв — самозванец».

Ироническая фэнтези

Комической разновидностью современной фантастики является ироническое фэнтези. Основой для иронической фэнтези Восточной Европы стали произведения Терри Прачетта, но в этой разновидности фэнтези российские писатели сразу перешли к славянскому языческому прошлому. Основу отечественной иронической фэнтези заложил Михаил Успенский: романы «Там, где нас нет» (1995 год), «Во время Оно» и «Кого за смертью посылать». Другие примеры иронического фэнтези: «Катали мы ваше Солнце» (1997 год) Е. Лукина, «Чёрная стена» Л. Кудрявцева (сочетание иронии и абсурда). В ироническом фэнтези возможно рассмотрение серьезных проблематик. Примером использования в рамках иронического фэнтези сатиры, гротеска и социального критицизма является антиутопия «Кысь» (2000 год) Т. Н. Толстой. С увеличением популярности иронической фэнтези на смену интересным идеям пришло много низкокачественных произведений-подделок конвейерного типа, наполненных штампами и увязших в легковесности.

Литература

• [www.dissercat.com/content/khudozhestvennye-osobennosti-serezno-smekhovoi-fantastiki-na-materiale-nauchno-fantastichesk Т. А. Балашова. Диссертация «Художественные особенности серьезно-смеховой фантастики: на материале научно-фантастического романа Великобритании»]
• [smi.cek.ru/work-nizhny-novgorod/77685-Andrei-Belyanin--%C2%ABMi-zadvinyli-zarybejnyu-fantastiky!%C2%BB.html Нижегородское время. А.Белянин. «Мы задвинули зарубежную фантастику!»]
• Борис Невский [www.mirf.ru/Articles/art254.htm Жанры: Юмористическая фантастика. Смеяться, право, не грешно... Юмористическое фэнтези в новых изданиях] // Мир фантастики. — ноябрь 2003. — № 3.
• Борис Невский [old.mirf.ru/Articles/print1383.htm Жанры. Юмористическая фантастика. Эта веселая планета. Комическая фантастика] // Мир фантастики. — июль 2006. — № 35.
• [fantlab.ru/blogarticle5083 Р. Арбитман. Юмористическая фантастика вчера и сегодня]
• Е. Н. Ковтун. [slavcenteur.ru/Proba/Kovtun/kovtun_vymysel.pdf Художественный вымысел в литературе 20 века]. — Высшая школа, 2008. — 1500 экз. — ISBN 978-5-06-005661-7.

Отрывок, характеризующий Юмористическая фантастика

– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.