Юнаков, Леонтий Авксентьевич

Леонтий Авксентьевич Юнаков
Дата рождения	19 июня (1 июля) 1838(1838-07-01)
Дата смерти	17 декабря (30 декабря) 1905(1905-12-30) (67 лет)
Место смерти	Кисловодск, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	Генеральный штаб, пехота
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	35-я пехотная дивизия, 12-й армейский корпус, 7-й армейский корпус
Сражения/войны	Русско-турецкая война (1877—1878)
Награды и премии	Орден Святой Анны 3-й ст. (1871), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1873), Золотое оружие «За храбрость» (1878), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1878), Орден Святой Анны 2-й ст. (1879), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1879), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1883), Орден Святой Анны 1-й ст. (1887), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1890), Орден Белого орла (1897), Орден Святого Александра Невского (1902)

Лео́нтий Авксе́нтьевич Юнако́в (1838—1905) — генерал от инфантерии, командир 12-го и 7-го армейских корпусов.

Биография

Родился 19 июня 1838 года. Образование получил в Константиновском кадетском корпусе, из которого выпущен 16 июня 1856 года прапорщиком. Далее он прошёл курс наук в Михайловской артиллерийской академии, по окончании которой по 1-му разряду был зачислен в 3-ю гвардейскую и гренадерскую артиллерийскую бригаду. 22 июня 1859 года произведён в подпоручики и 10 сентября 1861 года — в поручики.

В 1862 году Юнаков успешно сдал вступительные экзамены в Николаевскую академию Генерального штаба, которую окончил два года спустя по 2-му разряду и вернулся в свою бригаду. В 1865 году Юнаков был зачислен по Генеральному штабу и 21 декабря получил назначение на должность старшего адъютанта штаба 5-й кавалерийской дивизии. 27 марта 1866 года произведён в штабс-капитаны и 31 марта 1868 года — в капитаны. 22 июля 1871 года назначен старшим адъютантом штаба Харьковского военного округа и 30 августа того же года получил чин подполковника.

Произведённый 30 августа 1874 года в полковники Юнаков 7 июня следующего года был назначен начальником штаба 26-й пехотной дивизии и в этом качестве принимал участие в кампании против Турции на Дунае и за Балканами. За боевые отличия получил несколько орденов и золотую саблю с надписью «За храбрость».

По окончании военных действий Юнаков некоторое время состоял в распоряжении Императорского Российского комиссара в Болгарии, а с 28 сентября 1878 года был начальником штаба командующего оккупационными войсками в Болгарии.

23 ноября 1880 года Юнаков был произведён в генерал-майоры (старшинство в чине установлено с 30 августа 1884 года) и назначен состоять в должности генерала для особых поручений при командующем войсками Харьковского военного округа, а вскоре стал помощником начальника штаба этого округа.

С 10 августа 1882 года был начальником штаба 9-го армейского корпуса. 24 января 1890 года назначен начальником штаба Приамурского военного округа. С 15 июня по 1 декабря 1892 года состоял в распоряжении начальника Главного штаба, после чего возглавил 47-ю пехотную резервную бригаду.

18 мая 1894 года Юнаков получил в командование 35-ю пехотную дивизию и 30 августа был произведён в генерал-лейтенанты. С 11 августа 1899 года командовал 12-м армейским корпусом, 9 сентября 1900 года переведён на должность командира 7-го армейского корпуса.

5 февраля 1904 года Юнаков с производством в генералы от инфантерии был уволен в отставку с мундиром и пенсией. Скончался в Кисловодске 17 декабря 1905 года.

Его сын Николай был военным историком, генерал-лейтенантом, в конце Первой мировой войны командовал 7-м армейским корпусом, в во время Гражданской войны в России был военным министром Украинской народной республики.

Награды

Среди прочих наград Юнаков имел знак отличия за XL лет службы и ордена:

• Орден Святой Анны 3-й степени (1871 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (1873 год)
• Золотая сабля с надписью «За храбрость» (1 декабря 1878 года)
• Орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом (1878 год)
• Орден Святой Анны 2-й степени с мечами (1879 год)
• Орден Святого Владимира 3-й степени с мечами (1879 год)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (1883 год)
• Орден Святой Анны 1-й степени (1887 год)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (1890 год)
• Орден Белого орла (1897 год)
• Орден Святого Александра Невского (6 декабря 1902 года)

Источники

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Том II. Л—Я. — М., 2009. — С. 808. — ISBN 978-5-9524-4167-5
• Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба. Списки почётных президентов, почётных членов, лиц, принадлежащих к административной и учебной части и всех офицеров, кончивших курс Императорской военной академии и Николаевской академии Генерального штаба с 1832 по 1882 год. — СПб., 1882. — С. 144
• Исмаилов Э. Э. Золотое оружие с надписью «За храбрость». Списки кавалеров 1788—1913. — М., 2007. — С. 321, 524. — ISBN 978-5-903473-05-2
• Пономарёв В. П., Шабанов В. М. Кавалеры Императорского ордена Святого Александра Невского, 1725—1917: биобиблиографический словарь в трёх томах. Том 3. — М., 2009. — С. 1043. — ISBN 978-5-89577-145-7
• «Разведчик». — № 197. — 19 июля 1894 г.
• Список генералам по старшинству. Составлен по 1 января 1904 года. — СПб., 1904. — С. 212

Отрывок, характеризующий Юнаков, Леонтий Авксентьевич

«Началось! Вот оно!» думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаще начинала приливать к его сердцу. «Но где же? Как же выразится мой Тулон?» думал он.
Проезжая между тех же рот, которые ели кашу и пили водку четверть часа тому назад, он везде видел одни и те же быстрые движения строившихся и разбиравших ружья солдат, и на всех лицах узнавал он то чувство оживления, которое было в его сердце. «Началось! Вот оно! Страшно и весело!» говорило лицо каждого солдата и офицера.
Не доехав еще до строившегося укрепления, он увидел в вечернем свете пасмурного осеннего дня подвигавшихся ему навстречу верховых. Передовой, в бурке и картузе со смушками, ехал на белой лошади. Это был князь Багратион. Князь Андрей остановился, ожидая его. Князь Багратион приостановил свою лошадь и, узнав князя Андрея, кивнул ему головой. Он продолжал смотреть вперед в то время, как князь Андрей говорил ему то, что он видел.
Выражение: «началось! вот оно!» было даже и на крепком карем лице князя Багратиона с полузакрытыми, мутными, как будто невыспавшимися глазами. Князь Андрей с беспокойным любопытством вглядывался в это неподвижное лицо, и ему хотелось знать, думает ли и чувствует, и что думает, что чувствует этот человек в эту минуту? «Есть ли вообще что нибудь там, за этим неподвижным лицом?» спрашивал себя князь Андрей, глядя на него. Князь Багратион наклонил голову, в знак согласия на слова князя Андрея, и сказал: «Хорошо», с таким выражением, как будто всё то, что происходило и что ему сообщали, было именно то, что он уже предвидел. Князь Андрей, запихавшись от быстроты езды, говорил быстро. Князь Багратион произносил слова с своим восточным акцентом особенно медленно, как бы внушая, что торопиться некуда. Он тронул, однако, рысью свою лошадь по направлению к батарее Тушина. Князь Андрей вместе с свитой поехал за ним. За князем Багратионом ехали: свитский офицер, личный адъютант князя, Жерков, ординарец, дежурный штаб офицер на энглизированной красивой лошади и статский чиновник, аудитор, который из любопытства попросился ехать в сражение. Аудитор, полный мужчина с полным лицом, с наивною улыбкой радости оглядывался вокруг, трясясь на своей лошади, представляя странный вид в своей камлотовой шинели на фурштатском седле среди гусар, казаков и адъютантов.
– Вот хочет сраженье посмотреть, – сказал Жерков Болконскому, указывая на аудитора, – да под ложечкой уж заболело.
– Ну, полно вам, – проговорил аудитор с сияющею, наивною и вместе хитрою улыбкой, как будто ему лестно было, что он составлял предмет шуток Жеркова, и как будто он нарочно старался казаться глупее, чем он был в самом деле.
– Tres drole, mon monsieur prince, [Очень забавно, мой господин князь,] – сказал дежурный штаб офицер. (Он помнил, что по французски как то особенно говорится титул князь, и никак не мог наладить.)
В это время они все уже подъезжали к батарее Тушина, и впереди их ударилось ядро.
– Что ж это упало? – наивно улыбаясь, спросил аудитор.
– Лепешки французские, – сказал Жерков.
– Этим то бьют, значит? – спросил аудитор. – Страсть то какая!
И он, казалось, распускался весь от удовольствия. Едва он договорил, как опять раздался неожиданно страшный свист, вдруг прекратившийся ударом во что то жидкое, и ш ш ш шлеп – казак, ехавший несколько правее и сзади аудитора, с лошадью рухнулся на землю. Жерков и дежурный штаб офицер пригнулись к седлам и прочь поворотили лошадей. Аудитор остановился против казака, со внимательным любопытством рассматривая его. Казак был мертв, лошадь еще билась.
Князь Багратион, прищурившись, оглянулся и, увидав причину происшедшего замешательства, равнодушно отвернулся, как будто говоря: стоит ли глупостями заниматься! Он остановил лошадь, с приемом хорошего ездока, несколько перегнулся и выправил зацепившуюся за бурку шпагу. Шпага была старинная, не такая, какие носились теперь. Князь Андрей вспомнил рассказ о том, как Суворов в Италии подарил свою шпагу Багратиону, и ему в эту минуту особенно приятно было это воспоминание. Они подъехали к той самой батарее, у которой стоял Болконский, когда рассматривал поле сражения.
– Чья рота? – спросил князь Багратион у фейерверкера, стоявшего у ящиков.
Он спрашивал: чья рота? а в сущности он спрашивал: уж не робеете ли вы тут? И фейерверкер понял это.
– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.