Юнак, Григорий Михайлович
| Григорий Михайлович Юнак | |||||
| Дата рождения | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения | |||||
| Дата смерти | |||||
| Место смерти |
Степановка,Сумский район, Сумская область | ||||
| Принадлежность | |||||
| Сражения/войны | |||||
| Награды и премии |
| ||||
Григорий Михайлович Юнак — сапер саперного взвода 138-го гвардейского стрелкового полка 48-й гвардейской стрелковой дивизии 70-й армии 1-го Украинского фронта, гвардии младший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.
Биография
Родился 22 октября 1912 года в селе Степановка, ныне посёлок городского типа Сумского района Сумской области в семье крестьянина. Украинец. Образование начальное. Работал трактористом в местной сельскохозяйственной артели.
В Красной Армии и на фронте в Великую Отечественную войну с сентября 1942 года. Отличился при освобождении города Берёза, в боях в Восточной Пруссии, во время штурма Берлина. Неоднократно был ранен, контужен.
Сапер саперного взвода 138-го гвардейского стрелкового полка гвардии младший сержант Г. М. Юнак 14 июля 1944 года близ города Берёза Брестской области Белоруссии под огнём скрытно пробрался в расположение противника и собрал сведения о вражеских инженерных заграждениях. При переходе полка в наступление способствовал переправе подразделений через реку Ясельда по разведанному им броду. Приказом от 26 июля 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии младший сержант Юнак Григорий Михайлович награждён орденом Славы 3-й степени.
18 августа 1944 года у населенного пункта Куры Г. М. Юнак в составе того же полка, дивизии под сильным огнём проделал во вражеском минном поле проход и, сняв 25 противопехотных мин, обеспечил продвижение стрелков. Приказом от 19 сентября 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии младший сержант Юнак Григорий Михайлович награждён орденом Славы 2-й степени.
24 апреля 1945 года в составе того же полка, дивизии, армии Г.M.Юнак с двумя бойцами под вражеским обстрелом в сжатые сроки построил мост через канал Тельтов, обеспечив переправу полка. 25 апреля 1945 года в боях за Берлин при разминировании улиц для прохождения нашей боевой техники под огнём обезвредил 38 мин. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками гвардии младший сержант Юнак Григорий Михайлович награждён орденом Славы 1-й степени, став полным кавалером ордена Славы.
В 1945 году Г. М. Юнак демобилизован. Вернулся в родной посёлок. Работал помощником бригадира, затем бригадиром тракторной бригады колхоза имени Жданова. Умер 12 мая 1978 года. Похоронен на кладбище в урочище Глиняное в посёлке Степановка.
Награждён орденами Красной Звезды, Славы 1-й, 2-й и 3-й степеней, медалями.
Напишите отзыв о статье "Юнак, Григорий Михайлович"
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4735 Григорий Михайлович Юнак]. Сайт «Герои Страны». Проверено 12 июня 2014.
Литература
- Дубров Б. И. Солдатская слава. 3е изд. Киев, 1987.
- Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
Отрывок, характеризующий Юнак, Григорий Михайлович
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
