Юнг, Николай Викторович

Николай Викторович Юнг
Дата рождения	23 октября 1855(1855-10-23)
Дата смерти	16 мая 1905(1905-05-16) (49 лет)
Место смерти	Цусимский пролив
Принадлежность	Россия
Род войск	ВМФ
Годы службы	1873-1905
Звание	Капитан 1-го ранга
Сражения/войны	Цусимское сражение
Награды и премии	2-й ст. 3-й ст. 2-й ст. 3-й ст.

Никола́й Ви́кторович Юнг (23 октября 1855 — 16 мая 1905, Цусимский пролив) — русский морской офицер, капитан 1-го ранга, герой Цусимского сражения.

Биография

Происходил из дворян Тверской губернии: сын управляющего акцизными сборами Тверской и Новгородской губерний Виктора Лукича Юнга.

• учился в Тверской гимназии.
• 15 сентября 1872 — Принят воспитанником в Морское училище.
• 1 мая 1873 — Принят на действительную службу.
• 16 ноября 1875 — Унтер-офицер.
• 1 мая 1876 — Окончил Морское училище 18-м по списку и выпущен в чине гардемарина.
• 19 мая 1876 — Назначен в 5-й флотский экипаж.
• 9 ноября 1876 — Переведен в 8-й флотский экипаж.
• 30 августа 1877 — Мичман.
• 24 декабря 1877 — Командирован на Дунай, в состав действующей армии.
• 2 февраля 1878 — Командир портового катера «Василий».
• 5 августа 1879 — Возвращен в экипаж.
• 7 ноября 1881 — Командир роты монитора «Перун».
• 1 января 1882 — Лейтенант.
• 22 марта 1882 — Ревизор клипера «Жемчуг» с переводом в 6-й флотский экипаж.
• 10 мая 1882 — Переведен в 7-й флотский экипаж.
• 7 июля 1882 — Исполняющий обязанности ревизора клипера «Разбойник» с переводом во 2-й флотский экипаж.
• 28 апреля 1884 — В 6-м флотском экипаже.
• 21 января 1885 — Утвержден в должности ревизора клипера «Разбойник».
• 30 декабря 1885 — 15 июля 1886 — Ревизор клипера «Разбойник».
• 3 сентября 1887 — В обучающемся составе Учебно-артиллерийского отряда.
• 15 сентября 1889 — В 6-м флотском экипаже.
• 13 апреля 1890 — Врид командира канонерской лодки «Ёрш».
• 28 мая 1890 — Заведующий миноносцем «Лахта».
• 18 августа 1890 — Командир роты экипажа фрегата «Минин».
• 1 октября 1891 — Во 2-м флотском экипаже.
• 29 августа 1892 — Старший офицер крейсера «Генерал Адмирал».
• 30 августа 1893 — Капитан 2-го ранга «за отличие».
• 17 апреля 1894 — Временно заведующий эскадренным броненосцем «Полтава».
• 20 февраля 1895 — Командир парохода «Славянка».
• 5 мая 1895 — Заведующий миноносцами и их командами по строевой части.
• 5 февраля 1896 — Командир учебного судна «Воин».
• 7 августа 1896 — Окончил курс Военно-Морской Академии.
• 13 апреля 1897 — Командир крейсера 2-го ранга «Вестник».
• 2 августа 1898 — Постоянный член комиссии по испытанию новых броненосцев.
• 24 августа 1898 — Член экзаменационной комиссии гардемарин в Морском Кадетском Корпусе.
• 8 сентября 1898 — Член комиссии по назначению пособий офицерам 7-го флотского экипажа.
• 6 декабря 1898 — Командир учебного судна «Моряк».
• 14 августа 1899 — Член дефектной комиссии Кронштадтского порта.
• 1899-05 марта 1901 — Командир учебного судна «Верный».
• 21 мая 1901 — 26 мая 1903 — Заведующий Учебной командой строевых квартирмейстеров.
• 20 сентября 1902 — 19 апреля 1904 — Командир крейсера 1-го ранга «Генерал-Адмирал».
• 19 апреля 1904 — 15 мая 1905 — Командир эскадренного броненосца «Орёл» в составе 2-й Тихоокеанской эскадры.

Во время Цусимского сражения был тяжело ранен и в бессознательном состоянии попал в плен после капитуляции контр-адмирала Н. И. Небогатова. В лазарете захваченного японцами корабля он скончался от полученных ранений 16 мая 1905 года. Был погребён в море в точке с координатами 35°56’13" с.ш., 135° 10' в.д.

Погон Н. В. Юнга, снятый с мундира, в котором он был в Цусимском сражении, хранится в специальном футляре в Российской национальной библиотеке.

Участие в народовольческом движении

В 1880—1881 гг. был в числе основателей народовольческого военного центра, народовольческого морского кружка в Кронштадте. В пору массовых арестов среди офицерства, 14 июля 1883 г., он успел уйти в кругосветное плавание, из которого вернулся лишь в апреле 1886 года. Тем не менее, как явствует из специального досье Министерства юстиции «О лейтенанте Николае Юнге», по возвращении из плавания он был арестован и привлечен к дознанию по делу о Военной организации «Народной воли». Отделался «неудостоением к производству по линии впредь до одобрительного засвидетельствования начальства». После этого Юнг отошёл от революционного движения.

Отличия

• Светло-бронзовая медаль в память о войне 1877—1878 годов (29.4.1878)
• Орден Святого Станислава III степени (30.6.1879)
• Гавайский орден Капиолами офицерского креста 5-го класса (5.3.1884)
• Орден Святой Анны III степени (1.1.1892)
• Французский орден Почётного легиона кавалерского креста (21.2.1894)
• Орден Святого Станислава II степени (6.12.1894)
• Серебряная медаль на Александровской ленте в память Царствования Императора Александра Третьего (21.3.1896)
• Коронационная медаль в память Царствования Императора Николая Второго (21.2.1898)
• Высочайшая благодарность за отличное состояние крейсера «Вестник» по возвращении из заграничного плаванья (7.5.1898)
• Орден Святой Анны II степени (6.12.1899)

Источники

• [web.archive.org/web/20070310210719/hronos.km.ru/biograf/bio_yu/yung_nv.html Хронос (фото)]
• [www.tsushima.org.ru/person/rjw/person_ebr_2_ung.htm Командиры далекой войны]

Отрывок, характеризующий Юнг, Николай Викторович

– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.