Юнг, Роберт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Роберт Юнг
Robert Jungk
Имя при рождении:

Роберт Баум

Род деятельности:

писатель
журналист
политик

Дата рождения:

11 июня 1913(1913-06-11)

Место рождения:

Берлин, Германская империя

Гражданство:

Германская империя
Веймарская республика
Австрия Австрия
США США

Дата смерти:

14 июля 1994(1994-07-14) (81 год)

Место смерти:

Зальцбург, Австрия

Отец:

Давид Баум

Мать:

Сара Браво

Супруга:

Рут Сушицки

Дети:

Питер Стефан Юнг

Награды и премии:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Роберт Юнг (нем. Robert Jungk, урождённый Роберт Баум, нем. Robert Baum; 11 июня 1913, Берлин, Германская империя14 июля 1994, Зальцбург, Австрия) — австрийский журналист, политик и писатель. Наиболее известен своими футурологическими исследованиями ядерного оружия, в том числе произведением «Ярче тысячи солнц»[en]. За заслуги Юнг был награждён Премией «За правильный образ жизни» и Австрийским почётным знаком «За науку и искусство». Помимо этого, он занимался политикой. В 1992 году был выдвинут Зелёными кандидатом в президенты Австрии. Набрав 5,7% голосов, занял четвёртое место[1].





Биография

Роберт Баум родился в еврейской семье актёров Давида Баума, известного под псевдонимом Марк Юнг[de], и Сары Браво, известной как Элли Бранден. Роберт взял себе псевдоним отца[1].

В школьные годы Роберт примкнул к социалистическому движению, поддерживающему антисталинистскую Коммунистическую партию. По окончании среднего образования в шёнебергской Гимназии имени Теодора Моммзена он поступил в Берлинский университет имени Гумбольдта. В этот период он заинтересовался кинематографом и пробовал себя как помощник режиссёра Рихарда Освальда. После прихода к власти Гитлера Юнг был арестован за поддержку левых, но позже был отпущен благодаря помощи друзей и в 1933 уехал во Францию[2]. Здесь он учился в Парижском университете до 1935 года, затем уехал в Цюрих, где получил звание доктора филологии[1].

С 1930-х годов Юнг стал заниматься журналистикой. Во время Второй мировой войны он начал работать в американских, швейцарских, немецких, голландских и французских изданиях корреспондентом. Он недолгое время проживал в США, после чего окончательно переехал со своей супругой Рут Сушицки, бывшей актрисой, на которой женился в 1948 году, в Австрию[1]. Их сын Питер впоследствии стал знаменитым фотографом[1].

Первая работа Юнга была опубликована в 1952 году[1]. Его обширный труд «Ярче тысячи солнц», рассказывающий о создании атомного оружия, был опубликован в 1956 и стал мировым бестселлером[1]. Благодаря этой и последующим работам писателя он стал известным международным активистом, часто приглашался для выступлений и чтения лекций на конференциях, направленных против использования ядерного оружия, а также сам был лидером и организатором нескольких подобных организаций[1]. Его лекции пользовались большим успехом у студентов. Он сам посетил множество городов, связанных с созданием и использованием ядерного оружия, в том числе Хиросиму и Дубну[1][2].

Награды

Напишите отзыв о статье "Юнг, Роберт"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Calder J. [www.independent.co.uk/news/people/obituary-robert-jungk-1414618.html Obituary: Robert Jungk] (англ.) // The Independent : газета. — L., 1994.
  2. 1 2 Sherman J. D. [www.counterpunch.org/2014/05/28/tomorrow-is-already-here-is-it-too-late/ The Legacy of Robert Jungk - Tomorrow is Already Here: Is It Too Late?] (англ.). CounterPunch (28.05.2014).

Ссылки

  • Ярче тысячи солнц = Brighter Than a Thousand Suns. — М.: Госатомиздат, 1961. — 280 с. — 100 000 экз.
  • [portal.dnb.de/opac.htm?method=simpleSearch&query=118558846 Материалы о Юнге]  (нем.) на сайте Немецкой национальной библиотеки

Отрывок, характеризующий Юнг, Роберт

– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.