Лукша, Юозас
Поделись знанием:
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
(перенаправлено с «Юозас Лукса»)
| Юозас Лукша | ||
| лит. Juozas Lukša | ||
 Скульптурный портрет в Вильнюсской художественной академии | ||
| Псевдоним |
Даумантас | |
|---|---|---|
| Дата рождения | ||
| Место рождения |
д. Юодбудис, Пренайский район, Мариямпольский уезд | |
| Дата смерти |
4 сентября 1951 (30 лет) | |
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск |
партизаны | |
| Звание |
майор | |
| Награды и премии |
| |
Юо́зас Лу́кша (Лукса, псевдоним — Да́умантас) (лит. Juozas Lukša, 10 августа 1921, Пренайский район, Мариямпольский уезд, Литовская республика — 4 сентября 1951, Каунасский район, Литовская ССР) — один из лидеров литовского антисоветского подполья. Обвиняется также в участии в геноциде евреев в период немецкой оккупации.
Содержание
Биография
Родился 10 августа 1921 года в деревне Юодбудис (лит.) Пренайского района Мариямпольского уезда. Во время учёбы в гимназии был членом молодёжной католической националистической организации Ateitininkai (лит.)[1]
После присоединения Литвы к СССР в 1940 году Лукша вступил в ряды антисоветского сопротивления. 4 марта 1941 года он стал членом Литовского фронта активистов, но 6 июня был арестован НКВД. Обвинение в принадлежности к тайной организации, намеревавшейся восстановить независимость Литвы, ему было предъявлено 21 июня. Однако 22 июня началась война и вторжение вермахта в Литву[2].
После начала оккупации Литвы нацистской Германией, по некоторым данным, принимал участие в массовых убийствах евреев в Каунасе в июне 1941 года. В период немецкой оккупации учился в Каунасском университете на архитектора. Литовские источники утверждают, что в этот период он участвовал в подпольной деятельности против немцев[1].
С июня 1944 года в составе антисоветского подполья участвовал в создании Движения борьбы за свободу Литвы (англ.). В конце 1947 года командир партизан округа Тура А. Балтусис-Жвяяс направил Лукшу в качестве представителя литовского сопротивления на Запад[3]. Прорывался с боем через литовско-польскую границу с отрядом Крикшунаса. Почти весь отряд был уничтожен, но Лукша сумел добраться до Швеции[4].
Жил также в Германии, Франции и США. Опубликовал книги «Партизаны за железным занавесом» и «Борцы за свободу». Окончил разведшколу. В Париже он познакомился с Ниёле Браженайте и женился на ней[5][6].
По разным данным, осенью 1949 или весной 1950 года во главе разведгруппы, в которую также входили ещё два литовца, был сброшен на парашюте на территории Литвы. Получил звание майора «партизанской армии», создал отряд численностью около 20 человек. 4 сентября 1951 года был убит недалеко от Каунаса во время операции по его захвату оперативниками МГБ СССР[4]. Место захоронения тела неизвестно[7].
Обстоятельства гибели
Операция по захвату Лукши была спланирована Министерством государственной безопасности СССР, группу возглавлял прилетевший в Литву из Москвы заместитель министра генерал Евгений Питовранов.
Следом за группой Лукши в Литву была заброшена на парашютах группа под командованием Ширвиса, которая сразу после приземления была захвачена в плен. По словам офицера МГБ Литвы Нахмана Душанского, по результатам допроса была сформирована подставная «группа Ширвиса» из агентов госбезопасности, которая и должна была захватить Лукшу. Встреча Лукши с лже-Ширвисом была назначена в местечке Гарлява, в 12 км от Каунаса. По дороге возле деревни Пабартупис была устроена засада. Несмотря на строжайший приказ взять Лукшу живым, агент-проводник Хайнаускас внезапно в упор застрелил Лукшу перед самой засадой, поскольку, по его словам, Лукша что-то заподозрил и потянулся за гранатой[4][8].
Семья
Кроме Юозаса в семье было ещё три брата — Юргис, Стасис и Антанас[7]. Все братья Юозаса также принимали активное участие в антисоветском сопротивлении. Юргис и Стасис погибли в 1947 году, Антанас был осуждён на 25 лет лагерей и 5 лет ссылки[7][9].
Антанас выжил и вернулся в Литву в конце 1950-х годов, женился, имеет сына и дочь[10][11]. Возглавляет Литовский союз политических заключённых и ссыльных[12].
Участие в геноциде евреев
Ряд источников обвиняет Лукшу в участии в геноциде евреев в период немецкой оккупации[13].
Сразу после войны Лукша был опознан как один из участников бойни в каунасском гараже[4][14][15]. Выжившие в Холокосте евреи утверждают, что Лукша лично отрезал голову раввину Залману Оссовскому, выставил её на всеобщее обозрение и заявил, что так же будет со всеми евреями[5][16][17][18]. Нахман Душанский утверждал, что обвинения против Лукши основаны на архивных документах и подтверждены свидетельскими показаниями[4].
Родственники Лукши отрицают его участие в убийствах и добились возбуждения литовской прокуратурой дела о клевете против руководства «Ассоциации литовских евреев в Израиле», опубликовавшей обвинения в адрес Лукши[19][20][21].
В современной Литве
После восстановления независимости Литвы Лукша считается национальным героем[22], в 1997 году он был награждён Орденом Креста Витиса. Место его гибели с 2008 года объявлено памятником культуры[23], в Гарляве в его честь названа гимназия[24]. В 2004 году режиссёр Йонас Вайткус выпустил фильм «Совсем один», основанный на истории жизни Лукши, его роль сыграл Саулюс Баландис[25]. О Лукше также снял документальный фильм «Невидимый фронт» шведский режиссёр Йонас Охман[26][27].
Публикации
- Juozas Daumantas. Fighters For Freedom: Lithuanian Partisans Versus The U.S.S.R. (1944-1947). — Manyland Books, 1975. — 279 p. — ISBN 9780871410498.
- Juozas Lukša. Forest Brothers: The Account of an Anti-Soviet Lithuanian Freedom Fighter, 1944—1948 / translated by Laima Vincė. — Budapest: Central European University Press, 2009. — 411 p. — ISBN 9789639776371.
- Partizanai už geležinės uždangos, apie Lietuvos partizanai|Lietuvos partizanus, Čikaga, 1950 m., 2-as leidimas, Čikaga, 1962 m., 3-as pataisytas ir papildytas leidimas, Vilnius, 1990.
- Juozas Lukša-Daumantas. Laiškai mylimosioms. — 2-as leidimas. — Kaunas: „Į LAISVĘ" Fondo lietuviškai kultūrai ugdyti Lietuvos filialas, 1994. — 247 p. — 2000 экз. — ISBN 9986-541-00-X. (1 издание было в 1993 в Чикаго)
- Skogsbröder, (швед.), Stokholm, 2005.
Напишите отзыв о статье "Лукша, Юозас"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.lrytas.lt/?id=11648668571163562599&view=4 Minimos partizanų vado J.Lukšos-Daumanto gimimo ir mirties metinės] (лит.). Lietuvos Rytas (30 ноября 2006). Проверено 19 октября 2014.
- ↑ [www3.lrs.lt/docs2/KTZLFKMR.PDF Juozas Lukša-Daumantas Partizanas, Lietuvos Laisvės Kovos Sąjūdžio Atstovas Užsienyje] (лит.). Lietuvos Respublikos Seimas (2011). Проверено 13 ноября 2014.
- ↑ [www.genocid.lt/centras/ru/1051/a/ Партизанские округи Движения борьбы за свободу Литвы]. Genocid.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzX7264v Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 [iremember.ru/nkvd-i-smersh/dushanskiy-nakhman-noakhovich/pdf.html Душанский Нахман Ноахович]. Я помню: воспоминания ветеранов ВОВ 19. iremember.ru (23.01.2008). Проверено 2 ноября 2014.
- ↑ 1 2 Peter Jukes. [www.aspeninstitute.cz/en/article/4-2013-revisionism-and-resurrection/ Revisionism and Resurrection] (англ.) // Aspen Review Central Europe. — Aspen Institute Prague, 2013. — No. 4.
- ↑ [www.biografas.lt/biografija/30-juozas-luksa-daumantas Juozas Lukša-Daumantas] (лит.). Biografas.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXMOQj8 Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ 1 2 3 Stanislovas Abromavičius. [www.voruta.lt/juozo-luksos-knygos-%E2%80%9Epartizanai%E2%80%9C-vertimai/ Juozo Lukšos knygos „Partizanai“ vertimai] (лит.) // Voruta. — Trakai, 2012-08-28.
- ↑ Tumelis, J. Visuotinė lietuvių enciklopedija. — Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2008. — Vol. 13. — P. 687. — 799 p. — ISBN 9785420014868.
- ↑ [kauno.diena.lt/dienrastis/kita/pasmerktas-prazuciai-isliko-nenugaletas-30382#axzz29phNfT20 Pasmerktas pražūčiai išliko nenugalėtas] (лит.). Kauno diena. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzX80izE Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [www.xxiamzius.lt/numeriai/2004/12/22/laikzmon_01.html XXI amžius]. xxiamzius.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzX9fdcW Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [www.sakieciai.lt/gl/displayimage.php?album=84&pos=17 Istorijai/Antanas Lukša] (лит.). sakieciai.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXAaEQT Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [www.lpkts.lt/ Lietuvos politinių kalinių ir tremtinių sąjunga] (лит.). lpkts.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXBKBdT Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [www.delfi.lt/news/daily/lithuania/tyrimu-centro-vadove-izraelio-tinklalapyje-zydsaudziu-sarase-partizanu-vadai-irasyti-be-pagrindo.d?id=37004395 Tyrimų centro vadovė: Izraelio tinklalapyje žydšaudžių sąraše partizanų vadai įrašyti be pagrindo] (лит.). BNS (28.09.2010). Проверено 18 октября 2014., [holocaustinthebaltics.com/wp-content/uploads/2010/09/2010Sept28DelfiReport.pdf Head of Research Center: Partisan Leaders Named on Israeli Website List of Murderers Without Foundation] (англ.)
- ↑ [www.lithuanianjews.org.il/HTMLs/article_list4.aspx?C2014=14311&BSP=14307&BSS59=13971 Lithuania, Crime and Punishment (No. 7)], Association of Lithuanian Jews in Israel
- ↑ Joseph A. Melamed. [www.lithuanianjews.org.il/HTMLs/article_list4.aspx?C2014=14311&BSP=14307&BSS59=13971 Pogrom at Lietukis: a symbol of evil], Association of Lithuanian Jews in Israel
- ↑ [www.yadvashemusa.org/documents/MR/2012_March_April.pdf Lithuania demands Survivors Retract Explicit Holocaust Report], American Society for Yad Vashem
- ↑ Oshry Ephraim. Annihilation of Lithuanian Jewry. — New York: Judaica Press, Inc., 1995. — P. 3. — ISBN 1-880582-18-X.
- ↑ [www.zman.com/news/2011/09/07/109547.html Полиция допрашивает ветерана антифашистского сопротивления по просьбе Литвы]. Zman.com. Проверено 21 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXCL7ne Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ Virginija Skučaitė. [www.diena.lt/naujienos/lietuva/salies-pulsas/siaubo-pasaka-apie-lietuviu-partizana-542442#.VH2UwzSsXmU Siaubo pasaka apie lietuvių partizaną] // Vilniaus Diena. — Vilniaus, 2009-06-16.
- ↑ Darius Degutis. [www.haaretz.com/print-edition/features/letters-to-the-editor-1.384133 Letters to the Editor] (англ.). Haaretz. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXFg7LS Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [ru.delfi.lt/news/live/na-sotni-litovcev-povesili-yarlyk-ubijc-evreev.d?id=22338900 На сотни литовцев повесили ярлык убийц евреев]. ru.delfi.lt. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXHUUlu Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ [kariuomene.kam.lt/en/structure_1469/land_force/structure_1299/land_force_training_center/history_3686.html History] (англ.). Ministry of National Defence Republic of Lithuania. Проверено 2 декабря 2014.
- ↑ [www3.lrs.lt/pls/inter3/dokpaieska.showdoc_l?p_id=315096 Nutarimas Dėl Kultūros Paveldo Objektų Paskelbimo Kultūros Paminklais], Lietuvos Respublikos Seimas
- ↑ [www.luksosg.garliava.lm.lt Garliavos Juozo Lukšos gimnazija] (лит.). LITNET KTU techninis centras. — сайт гимназии имени Лукши. Проверено 13 ноября 2014.
- ↑ Vienui vieni (англ.) на сайте Internet Movie Database
- ↑ [ru.delfi.lt/misc/culture/knizhnaya-yarmarka-na-kinoekrane-ozhivut-knigi-i-ih-sozdateli.d?id=55920245 Книжная ярмарка: на киноэкране оживут книги и их создатели]. DELFI. Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXJdOVx Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- ↑ Сулькин О. [www.golos-ameriki.ru/content/forest-brothers-litva/2513131.html «Лесные братья» не хотели умирать]. Голос Америки (10.11.2014). Проверено 2 декабря 2014.
Ссылки
- [www.bernardinai.lt/archyvas/straipsnis/55877 Minimos Daumanto gimimo ir mirties metinės]
- [www.biografas.lt/biografija/30-juozas-luksa-daumantas Juozas Lukša-Daumantas] (лит.). Biografas.lt (12 июля 2011). Проверено 20 октября 2012. [www.webcitation.org/6CzXMOQj8 Архивировано из первоисточника 18 декабря 2012].
- Slavenas M. G. [www.lituanus.org/2011/11_3_07BR1_Luksa.html Book Review. Juozas Lukša. Forest Brothers: The Account of an Anti-Soviet Lithuanian Freedom Fighter: 1944 – 1948.] (англ.) // Lithuanian Quarterly Journal of Arts and Sciences. — LITUANUS Foundation, Fall 2011. — Vol. 57, no. 3. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0024-5089&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0024-5089].
- [www3.lrs.lt/docs2/KTZLFKMR.PDF Juozas Lukša-Daumantas Partizanas, Lietuvos Laisvės Kovos Sąjūdžio Atstovas Užsienyje] (лит.). Lietuvos Respublikos Seimas (2011). Проверено 13 ноября 2014.
- [youtube.com/watch?v=y8uIPg7pF-A Невидимый фронт] на YouTube (англ.) (трейлер)
|
Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии. |
Отрывок, характеризующий Лукша, Юозас
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
