Тарулис, Пятрас
| Пятрас Тарулис | |
| Petras Tarulis | |
| Имя при рождении: |
Juozas Petrėnas |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Brundalas |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
деревня Дягучяй (ныне Утенский район) |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Род деятельности: |
писатель и журналист |
Пя́трас Тару́лис (лит. Petras Tarulis, настоящее имя Юозас Пятренас, Juozas Petrėnas; 31 марта 1896, Дягучяй Утенского района — 5 февраля 1980, Нью-Йорк) — литовский писатель, работник периодической печати.
Биография
Учился в русской начальной школе в Утене и в гимназии в Петрограде и Воронеже.
В Литовском университете (впоследствии Университет Витаутаса Великого) изучал литературу. Вместе с Казисом Бинкисом организовал литературную группировку футуристической ориентации «Четыре ветра», в которую входили молодые поэты Юозасом Жлабисом-Жянге, Салисом Шемерисом и другие. В 1926—1927 годах в Париже благодаря стипендии Министерства просвещения изучал журналистику.
Выступал в роли художника, оформляя журнал «Четыре ветра» и книги других «четырёхветровцев»; устроил в Каунасе две своих выставки.
В 1944 году с приближением Советской Армии к Литве выехал в Германию. Из Германии переселился в США. В Нью-Йорке редактировал литовское эмигрантское издание „Tėvynė“ («Отчизна»).
Урна с прахом была захоронена на Пятрашюнском кладбище в Каунасе.
Литературная деятельность
Вместе с Казисом Бинкисом выпустил авангардистский альманах „Keturių vėjų pranašas“ («Пророк четырёх ветров», 1922) и создал литературную группу «Четыре ветра». С отходом Бинкиса от авангардистского движения возглавил «Четыре ветра». Был редактором журнала „Keturi vėjai“ («Четыре ветра», 1924—1928) и его самым продуктивным автором.
Вместе с К. Бинкисом выпустил альбом „Vilnius 1323—1923“ (1923; бо́льшая часть работы выполнена Тарулисом).
Издал небольшую работу о театре „Sodžiaus teatras“ (1924, под псевдонимом Брундалас), сборник рассказов „Mėlynos kelnės“ («Синие штаны», 1927).
Позднее был главным редактором изданий товарищества „Naujas žodis“, редактором газеты „Diena“ и других периодических изданий, издавал юмористическую газету „Kultuvė“.
После большого перерыва уже в эмиграции выпустил книгу четырёх повестей „Žirgeliai padebesiais“ (1948) и роман „Vilniaus rūbas“ (1965).
В периодике печатались статьи о М. К. Чюрлёнисе, очерки о С. Кайрисе, Й. Марцинкявичюсе.
Напишите отзыв о статье "Тарулис, Пятрас"
Ссылки
- [www.lle.lt/FMPro?-db=lle2004.fp5&-format=detail.htm&-lay=straipsnis&-op=eq&a=t&-max=2147483647&-recid=42337&-find= Tarulis, Petras]
- [www.tekstai.lt/tekstai/tarulis/index.htm Tekstai]
Отрывок, характеризующий Тарулис, Пятрас
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
