Юон, Павел Фёдорович

Павел Фёдорович Юон

Па́вел Фёдорович Юо́н (нем. Paul Juon; 6 марта 1872, Москва — 21 августа 1940, Веве, Швейцария) — русский и швейцарский композитор и музыкальный педагог. Брат художника Константина Юона.

Биография

Павел Фёдорович Юон родился 7 марта 1872 года в Российской империи городе Москве в семье служащего страховой компании. Мать, по воспоминаниям самого Павла Юона, увлекалась искусством — немного пела и музицировала. В силу немецко-швейцарского происхождения учился в немецкой школе родного города.

Затем совершенствовал мастерство в Московской консерватории как скрипач (у Ивана Гржимали) и композитор (у Антона Аренского и Сергея Танеева), затем совершенствовал мастерство композиции в Берлине под руководством Вольдемара Баргиеля. В 1896—1897 гг. преподавал теорию музыки и скрипку в Бакинской консерватории. Затем вернулся в Берлин, где жил и работал с 1898 по 1934 г., заменив в 1906 г. Йозефа Иоахима в качестве профессора композиции Берлинской Высшей школы музыки. Среди учеников Юона были Штефан Вольпе, Генрих Каминский, Филипп Ярнах, Сергей Каген и др.

После октябрьского переворота 1917 года эмигрировал в Швейцарию.

Композиторское наследие Юона включает оперу «Алеко» (1896), четыре симфонии, три скрипичных концерта, тройной концерт для фортепиано, скрипки и виолончели с оркестром, широкий спектр ансамблевой, камерной и театральной музыки, песни — в общей сложности около 90 сочинений. Юону принадлежат также различные аранжировки и переложения, преимущественно для фортепиано.

Ряд произведений Юона, особенно камерных ансамблей, были записаны — в том числе в исполнении Альтенберг-трио. В 1998 г. в Цюрихе было основано Международное общество Юона, занимающееся изучением и пропагандой его творчества.

Ссылки

• Фото П. Ф. Юона (с его автографом).
• [www.juon.org Международное общество Юона]  (англ.) (нем.) (фр.)
• [www.fattore.com/PaulJuon.htm Paul Juon]  (фр.)

Литература

• Юон, Павел // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Юон, Павел Фёдорович

После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.