Юппи-ду
Поделись знанием:
К:Фильмы 1975 года
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
(перенаправлено с «Юппи Ду»)
| Юппи-ду | |
| Yuppi du | |
 | |
| Жанр |
рок-мюзикл, киноэссе, комедия |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
120 мин. Отреставрированная в 2008 версия (DVD релиз) 105 мин. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Ю́ппи-ду́», французская версия существует под названием «Поторопись, пока не вернулась жена» — культовый итальянский художественный фильм 1975 года с Адриано Челентано в главной роли. При создании этой картины Челентано выступил также как продюсер, режиссёр, сценарист и композитор.
Фильм выходил под двумя названиями — оригинальное название фильма: «Юппи-ду». Во французском сокращённом варианте фильма использовалось название «Поторопись, пока не вернулась жена».
После первого успеха «Юппи-ду» на долгое время был забыт, однако в 2008 году к фильму вновь вернулось внимание зрителей. Картина посвящена Грациано Алонсо, оператору фильма, который трагически погиб во время съёмок[1].
Содержание
Сюжет и художественные особенности
Картина рассказывает о жизни простых и бедных людей, а также о личных переживаниях главного персонажа — Феличе (А. Челентано). Фильм поставлен в жанре рок-мюзикла и киноэссе. Зрелище в нём сочетается с абсурдом, эксцентрикой и сюрреализмом[2]. В киноленте присутствуют элементы комедии и драмы (гибель друга главного героя из-за несчастного случая на производстве).
«Юппи-ду» — дань молодёжной контркультуре конца 1960—1970-х годов, пытающейся прорваться к внутренней жизни человека через иррациональное. Отсюда и атмосфера фильма, где всё движется на грани реального и гротескного[2]. Картина стала культовой для итальянского народа того времени[3], многие критики считают её самой важной и значимой работой в кинематографической карьере Челентано.
Создатели
Продюсер
- Адриано Челентано. Он привлёк в бюджет фильма 420 млн лир, отдав в залог свою виллу и землю в Брианце[2].
Актёры
- Адриано Челентано — Феличе;
- Шарлотта Рэмплинг — Сильвия;
- Клаудиа Мори — Аделаида;
- Розита Челентано — дочь Феличе, Моника;
- Джино Сантерколе — Наполеон;
- Меммо Дитоньо — Сканьямилло;
- Лино Тоффоло — Нано;
- Пиппо Старнацца — человек в баре;
- Доменико Серен Гей — любовник Сильвии;
- Сона Вивани — подруга Наполена;
- Карла Брайт — официантка;
- Раффаэле ди Сипьо — человек в туалете.
Съёмочная группа
- Режиссёр — Адриано Челентано;
- Оператор — Альфио Контини;
- Композитор — Адриано Челентано;
- Сценарий — Адриано Челентано, Альберто Сильвестри, Микки Дель Прете;
- Сценография — Джантито Бурчелларо;
Дополнительная информация
Саундтрек
| Yuppi du | |
 | |
| Саундтрек Адриано Челентано | |
|---|---|
| Дата выпуска | |
| Записан |
1974 |
| Жанр | |
| Длительность |
41:23 |
| Продюсер | |
| Лейбл | |
|
| |
- В 2008 году песни, звучащие в фильме, были изданы[4] на ремастированном CD, вышедшем вместе с отреставрированной версией фильма.
Список композиций
| № | Название | Длительность | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | «L’affondamento» | 3:46 | |||||||
| 2. | «La messa» | 3:48 | |||||||
| 3. | «A chi stai pensando?» | 0:20 | |||||||
| 4. | «Và chi c'è» | 0:45 | |||||||
| 5. | «La ballata» | 2:07 | |||||||
| 6. | «La passerella» | 7:04 | |||||||
| 7. | «Such a cold night to-night» | 4:03 | |||||||
| 8. | «La violenza» | 1:53 | |||||||
| 9. | «Do dap» | 2:57 | |||||||
| 10. | «Yuppi du» | 4:26 | |||||||
| 11. | «Il castagnaro» | 2:17 | |||||||
| 12. | «Il finale» | 2:39 | |||||||
| 13. | «Yuppi du» | 3:32 | |||||||
| 41:23 | |||||||||
Челентано о фильме
Из интервью журналу «Эпоха»[2]:
|
Юппи Ду — это крик любви и горя. Это мораль бедняков, мораль простых людей: любовь против власти, любовь вместо власти. | 
|
На 65 Венецианском кинофестивале, во время авторской пресс-конференции[5]:
|
|
Юппи Ду — это крик наслаждения. Крик любви между женщиной и мужчиной. Но также, это крик сожаления из-за насилия женщины и из-за потери друга. Это очень наивный фильм, который будет интересен и через двадцать лет. |
|
Награды
- Участник 28 Каннского кинофестиваля 1975 года[6].
- Приз «Серебряная лента» за «лучший музыкальный фильм», 1976 год.
Ремастеринг
В 2008 году был полностью отреставрирован, а в сентябре того же года показан на 65 Венецианском кинофестивале[5]. Новая версия фильма была частично перемонтирована. Например, была изменена сцена в кафе — на изображение были наложены фильтры и художественные спецэффекты, а в качестве музыкального сопровождения для эпизода был использован ремикс песни Челентано «Azzurro», который в оригинальной версии отсутствовал, поскольку был выпущен в 1995 году в альбоме Alla corte del remix[7]. Вскоре реставрированный фильм вышел на DVD[8].
Источники
Примечания
- ↑ Яков Замуховский. Адриано Челентано: весёлый, лысый и очень сексуальный (рус.) // Домовой : журнал. — 2008. — № 282 (2832). — С. 7.
- ↑ 1 2 3 4 Викторова Е. А. Адриано Челентано. — М.: ВТПО «Киноцентр», 1991. — С. 28, 32.
- ↑ FilmFestivals.ru. [www.filmfestivals.ru/news/venice/news/versiya-yuppi-du-v-venecii/ Отреставрированная версия «Юппи-Ду» в Венеции] (рус.). www.filmfestivals.ru (30 мая 2008 года). Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/67VWzMz6y Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- ↑ [www.celentano.ru/rus/films/yuppi_du.shtml «Юппи Ду» (A.Celentano — Неофициальный сайт)] (рус.). www.celentano.ru. Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/67VX19c6W Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- ↑ 1 2 [www.newstube.ru/media/v-ozhidanii-zolotyx-l%27vov В ожидании «Золотых львов»] (рус.). Телеканал «Культура». www.newstube.ru. Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/67VX3Bqlq Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- ↑ [www.festival-cannes.com/en/archives/ficheFilm/id/2188/year/1975.html YUPPI DU (festival-cannes.com)] (англ.). www.festival-cannes.com. Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/67VX24AIZ Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
- ↑ [www.discogs.com/release/1391321 Supermolleggiato — Alla Corte Del ReMix] (англ.) на сайте Discogs
- ↑ [www.genux.com/scheda.asp?idprod=74666&nome_prod=ADRIANO-CELENTANO-YUPPI-DU-DVD ADRIANO CELENTANO — YUPPI DU (DVD+CD+T-SHIRT L)]. www.genux.com. Проверено 12 декабря 2010. [www.webcitation.org/67VX8AchI Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
Ссылки
- «Yuppi du» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.youtube.com/watch?v=PvTg6KUZflc Интервью с Челентано] на премьере реставрированной версии фильма (итал.)
- [www.celentano.ru/ Адриано Челентано — Неофициальный сайт] (англ.) (итал.) (рус.)
- [www.clancelentano.it/ Адриано Челентано — официальный сайт] (итал.)
Напишите отзыв о статье "Юппи-ду"
Отрывок, характеризующий Юппи-ду
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
