Юрасова, Вера Евгеньевна
Поделись знанием:
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
(перенаправлено с «Юрасова Вера Евгеньевна»)
| Вера Евгеньевна Юрасова |
Ве́ра Евге́ньевна Юра́сова (р. 4 августа 1928, Москва) — советский и российский физик, известный своими трудами в области радиационной физики твёрдого тела, физической электроники, доктор физико-математических наук.
Содержание
Биография
Её отец — Евгений Владимирович Юрасов (1896—1968), был заведующим кафедрой авиационной радиосвязи Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского.
В. Е. Юрасова окончила физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, (1946—1951). Дипломную работу: «Движение и фокусировка частиц в трохотроне» выполняла в институте Автоматики и Телемеханики АН СССР под руководством члена-корреспондента АН СССР профессора Дмитрия Владимировича Зёрнова. По окончании учебы в 1952 году была зачислена на работу в МГУ — на кафедру электронной оптики физического факультета.
В 1958 году защитила кандидатскую диссертацию — «О процессах при катодном распылении металлических моно- и поликристаллов» (руководитель — профессор Григорий Вениаминович Спивак), а в 1975 году — докторскую диссертацию — «Эмиссия атомных частиц при ионной бомбардировке монокристаллов».
В начале научных исследований неоднократно обсуждала свои результаты с выдающимися учёными, работающими в то время на физфаке МГУ — Алексеем Васильевичем Шубниковым, Сергеем Аркадьевичем Векшинским, Львом Андреевичем Арцимовичем, которых, наравне с Г. В. Спиваком, считает своими учителями. В дальнейшем наиболее тесный научный контакт имела с известным физиком-теоретиком Олегом Борисовичем Фирсовым, с которым её связывали также дружеские отношения и деятельность в Совете по физике плазмы Академии наук.
Научная и преподавательская деятельность
- Учебная работа в МГУ: спецкурсы «Электронно-оптические приборы», «Взаимодействие ионов с поверхностью», «Диагностика поверхности ионными пучками». Руководитель Всесоюзного, а затем Российского семинара по фундаментальным и прикладным проблемам взаимодействия ионов с поверхностью, специального семинара для аспирантов и студентов по распылению и ионной эмиссии.
- Подготовила 30 кандидатов и 8 докторов наук.
- В. Е. Юрасова — создатель научной школы по взаимодействию атомных частиц с твёрдым телом, обладающий широкой известностью как в нашей стране, так и за рубежом. Основные направления научной деятельности: физическая электроника, радиационная физика твёрдого тела, диагностика поверхности ионными пучками, математическое моделирование взаимодействия ионов с поверхностью.
- Ею открыта анизотропия распыления монокристаллов (в области энергий ионов от единиц[1] до десятков кэВ) и анизотропия отражения ионов.
- Установлен квантовый эффект в распылении: показано влияние ориентации спинов на эмиссию частиц из ферромагнетика.
- Обнаружены осцилляции в энергетическом спектре вторичных возбужденных ионов, указывающие на квантовую интерференцию различных состояний ионов и мишени и открывающие новый экспериментальный метод определения электронной структуры поверхности.
- Экспериментально и моделированием на ЭВМ впервые исследованы особенности распыления монокристаллов двойных соединений и установлена анизотропия распыления по направлению и по составу.
- Изучена радиационная стойкость ряда соединений, используемых для упрочняющих покрытий и источников света повышенной яркости.
- Разработана методика и созданы первые в нашей стране промышленные установки для выявления структуры поверхности при ионной бомбардировке.
Эти и другие, полученные ею научные результаты, широко цитируются в научных статьях и монографиях (см., например, Н. В. Плешивцев, «Катодное распыление», М. Атомиздат, 1963, 344 с; R.Behrisch, «Sputtering by Particle Bombardment,II», Springer-Verlag, Berlin, Heidelberg, New York, 1983, 484 pp; Behrisch R., Eckstein W.(Editors), Sputtering by Particle Bombardment,IV, Springer-Verlag, Berlin, Heidelberg, 2007, 507 pp.)
Публикации
Книги
- Юрасова В. Е., Спивак Г. В., Крохина А. И. «Современная электронная микроскопия». М: НТО им. А. С. Попова, 1965.
- Габович М. Д., Гусева М. И., Юрасова В. Е. «Ионная физика и технология». Киев: ИФ, 1990, 61 с.
- Юрасова В. Е. «Взаимодействие ионов с поверхностью». М: ПримаВ, 1999, 639 с.
Статьи
- Автор более 450 научных работ. Среди них статьи в реферируемых научных журналах, в том числе: «Современные теории катодного распыления и микрорельеф распыляемой поверхности металла» (ЖТФ, 1958 ,28, 1966—1970); «О направленном выходе частиц при распылении монокристалла меди пучками ионов с энергией до 50 кэВ» (ЖЭТФ, 1959, 37, 966—971); «Анизотропия отражения ионов аргона от монокристалла» (ЖЭТФ, 1964, 47, 473—475); «Directional emission of charged particles from a single crystal under ion bombardment» (Phys.Stat.Sol., 1966, 17, k187-k190); «Изменение распыления монокристалла при переходе через точку Кюри» (Письма в ЖЭТФ, 1975, 21, 197—199); «Formation of cones during sputtering» (Rad.Eff., 1976, 27, 237—244); «Emission of secondary particles during ion bombardment of metals in the phase transition region», Part1:Sputtering (Vacuum, 1983, 33, 565—578), Part2: Charged-particle and photon emission (Vacuum,1986, 36, 435—458); «Quasiresonance processes in the emission of excited secondary silicon ions» (NIMB,1988, 33, 547—550); «Оже-электронная эмиссия из ферромагнитных сплавов» (Известия АН, сер. физ., 2006, 70, 889—893).
- Статьи в Большой советской энциклопедии, в Физическом энциклопедическом справочнике. Редактор перевода на русский язык ряда книг по радиационной физике твёрдого тела. Имеет 10 авторских свидетельств на изобретения.
Участие в советах
- Член Совета по физической электронике АН (с 1964), Совета по физике плазмы АН (c 1965) — заместитель председателя секции Взаимодействия плазмы с поверхностью, Экспертного совета по физике плазмы Министерства образования (1988) и Министерства Науки и Техники (1989), Российского физического общества (c 1991), Российского вакуумного общества (1992). Член ряда Советов по научным программам. Представитель СССР, а затем России, в Программных комитетах Международных конференций, в том числе International Conference on «Interaction of Atomic Particles with Solids» (c 1965) и др. Заместитель председателя организационного и председатель программного комитета регулярно действующей Международной конференции «Взаимодействие ионов с поверхностью» (с 1972).
- Учёный член International Bohmische Physical Society (с 1992), International Union for Vacuum Science, Technique and Application — IUVSTA (с 1992). Член редакционной коллегии международного журнала «Vacuum» издательства Elsevier (с 1991).
Награды
- Награждена премией им. С. И. Вавилова за «Установку по выявлению структуры металлов, полупроводников и диэлектриков ионной бомбардировкой» (1962)
- Имеет премии Министерства Высшего Образования СССР за лучшую научную работу года (1982), (1986).
- Имеет серебряную медаль ВДНХ СССР за «Установку для ионного травления УИТ-I» (1960), медали Международных выставок в Рио-де-Жанейро (1961) и Лондоне (1962) за «Первые промышленные приборы по выявлению структуры вещества ионной бомбардировкой».
- Награждена в 1981 году, совместно с известным американским физиком Готтфридом Венером (Gottfried Wehner), премией Приборостроительной корпорации США (Physical Electronics Industries Inc.) — за пионерские работы по распылению твердых тел ионной бомбардировкой («For pioneering work in sputtering» — to the «Mother of Sputtering» and to the «Father of Sputtering»).
- Получила престижные звания, в том числе: «Всемирно Известный Учёный Года»-2001 (International Scientist of the Year — for 2001) Международного Биографического Центра Кембриджа, Англия (International Biographical Center, Cambridge England, IBC). Её биография помещена в биографическом справочнике «Известные Русские» (Москва, Астрея, 2000), в международном биографическом справочнике «Кто есть Кто в Науке и Технике», 2001 и 2006 г. (Who’s Who in Science and Engineering, Marquis Who’s Who, USA).
Личная жизнь
Муж Веры Евгеньевны Юрасовой — Анатолий Савельевич Горшков (1928—1997) — доктор физико-математических наук.
Их дочь — Татьяна Анатольевна Юрасова (р. 3 июля 1959) — физик, выпускница МГУ, кандидат физико-математических наук (1988, тема диссертации «Равновесные и динамические свойства растворов и расплавов гребнообразных макромолекул»). В настоящее время она преподает математику и физику в колледже CCSS в Кембридже; на общественных началах — председатель «Русского общества» Кембриджа (англ. The Cambridge Russian-Speaking Society), преподаёт русский язык.
Внуки — Антонина Павловна Воробьёва (р. 1980) и Пётр Григорьевич Юрасов-Форд (р. 1998).
Вера Евгеньевна занимается живописью, фотографией, музыкой.
Напишите отзыв о статье "Юрасова, Вера Евгеньевна"
Примечания
- ↑ [www.phys.msu.ru/rus/about/staff/all/index.php?ID=8409 Сотрудники физического факультета МГУ]. www.phys.msu.ru. Проверено 19 ноября 2015.
Ссылки
- [ph-elec.phys.msu.su/staff/yurasova.html Юрасова, Вера Евгеньевна. Персональная страница на сайте физического факультета МГУ]
Отрывок, характеризующий Юрасова, Вера Евгеньевна
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
