Амвросий (Юрасов)
| Архимандрит Амвросий | |
| Имя при рождении: |
Александр Игнатьевич Юрасов |
|---|---|
| Род деятельности: | |
| Дата рождения: |
8 сентября 1938 (85 лет) |
| Место рождения: |
село Огни, Алтайский край |
| Гражданство: | |
Архимандрит Амвро́сий (в миру Александр Игнатьевич Юра́сов; 8 сентября 1938, село Огни, Алтайский край) — священнослужитель Русской Православной Церкви, проповедник и писатель, духовник православного общества «Радонеж». Основатель (1991) и духовный руководитель Введенского женского монастыря в Иванове.
Содержание
Биография
Родился 8 сентября 1938 года в селе Огни Алтайского края в многодетной крестьянской религиозной семье. Отец погиб на фронте в первые дни войны; мать перед смертью приняла великую схиму.
В 1965 году поступил в Московскую Духовную семинарию, в 1970 году — в Московскую духовную академию (Загорск), которую окончил в 1975 году со степенью кандидата богословия за сочинение «Баптизм в России: история и разбор вероучения».
6 декабря 1968 года в Троице-Сергиевой Лавре принял монашеский постриг, 19 декабря 1968 года рукоположён во иеродиакона, 21 мая 1969 года — во иеромонаха, служил в Лавре.
В 1976 году, по благословению своего духовника архимандрита Наума (Байбородина), был переведён в Почаевскую лавру, где был возведён в сан игумена. В 1981 году, когда возникла угроза закрытия Почаевской лавры, ушёл на время в Кавказские горы, близ Сухуми.
В августе 1983 года епископом Ивановским и Кинешемским Амвросием (Щуровым) был принят в Ивановскую епархию. Первый приход был в маленьком отдалённом селе Жарки, где и возникло общество «Радонеж». В ноябре 1985 года переведён в храм Рождества Христова в селе Красное близ посёлка Палех. С декабря 1986 года в сане архимандрита служил в Преображенском храме в Иванове.
Весной 1990 года был назначен настоятелем возвращённого епархии Введенского храма в Иванове, приход которого указом Патриарха Алексия II от 27 марта 1991 года был обращён в Введенский женский монастырь.
С 1995 года — редактор монастырской газеты «Слово утешения».
С 1996 года — ответственный по Ивановской епархии за духовное окормление подследственных и осуждённых.
С 1997 года — сопредседатель епархиальной комиссии по канонизации.
С 1998 года — член правления Всероссийского общества «Духовное возрождение», занимающегося духовным окормлением и трудоустройством заключённых исправительно-трудовых колоний.
В начале 2006 года архимандрит Амвросий был назначен настоятелем строящегося Вознесенского собора в Иванове.
22 декабря 2011 года принят в члены Союза писателей России[1].
Книги
- Яко с нами Бог
- Православие и Протестантизм
- Исповедь: В помощь кающимся
- Слово утешения
- Во имя Отца и Сына и Святаго Духа
- Во дни поста
- О вере и спасении
- Призвание
- Монастырь
- Господи, благослови
Напишите отзыв о статье "Амвросий (Юрасов)"
Примечания
- ↑ [ruskline.ru/news_rl/2011/12/23/arhimandrit_amvrosij_yurasov_prinyat_v_chleny_soyuza_pisatelej_rossii/ Архимандрит Амвросий (Юрасов) принят в члены Союза писателей России]
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/114420.html Амвросий (Юрасов)] // Православная энциклопедия. Том II. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 154. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-007-2
- www.radonezh.ru/author/44/pub
Отрывок, характеризующий Амвросий (Юрасов)
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
