Мейер, Юрген-Бона
Юрген Бона-Мейер (25 октября 1829, Гамбург — 22 июня 1897, Бонн) — германский философ, преподаватель, деятель образования.
Родился в семье богатого купца, в 1842—1849 годах учился в местной гимназии, в 1849 году поступил в Боннский университет, где изучал медицину, естествознание и философию. В 1854 году получил докторскую степень за исследование Aristoteles' Thierkunde, написанное под руководством Адольфа Тренделенбурга. Во время учёбы он в 1850 году стал членом боннского студенческого братства Франконии. В 1855 году предпринял длительную поездку в Париж, дабы основательно ознакомиться с французской философией. Преподавать начал только с осени 1862 года, первоначально будучи приват-доцентом философии в Берлине. С 1868 года состоял полным профессором философии в Боннском университете.
С 1871 года активно участвовал в пропаганде народного образования, по его инициативе в январе 1881 года был основан «Либеральный школьный союз рейнской провинции и Вестфалии». С 1877 года он принимал участие в руководимых Гольцендорфом «Deutsche Zeit- und Streitfragen», которые редактировал с 1889 по 1892 год. По своим философским воззрениям Мейер примыкал к Фризу и хотел продолжать Канта в смысле психологического эмпиризма, стараясь защитить три способности души против нападок Гербарта и доказать, что Кант нашёл a priori посредством анализа a posteriori. Он считается одним из первых сторонников неокантианства.
Основные работы Мейера: «Zum Streit über Leib und Seele» (Гамбург, 1856), «Voltaire und Rousseau in ihrer socialen Bedeutung» (Берлин, 1856), «Gedanken über eine zeilgemässe Entwicklung der deutschen Universitäten» (Гамбург, 1860), «Ueber Fichtes Reden an die deutsche Nation» (Гамбург, 1862), «Religionsbekenntniss und Schule» (Берлин, 1863), «Kants Psychologie» (Берлин, 1869), «Philosophische Zeitfragen» (Бонн, 1870; 2-е издание, 1874), «Weltelend und Weltschmerz» (Бонн, 1872), «Zum Bildungskampf unserer Zeit» (Бонн, 1875), «Leitfaden zur Geschichte der Philosophie» (Бонн, 1882), «Der Kampf um die Schule» (Бонн, 1882); «Probleme der Lebensweisheit» (Берлин, 1887), «Glück und Verdienst» (Бонн, 1887).
Напишите отзыв о статье "Мейер, Юрген-Бона"
Ссылки
- [de.wikisource.org/wiki/ADB:Meyer,_J%C3%BCrgen_Bona Статья в ADB (нем.).]
Отрывок, характеризующий Мейер, Юрген-Бона
Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
