Паль, Юрген

Юрген Паль
Общая информация
Прозвище	Торо (нем. Toro)
Родился	Тойхерн, ГДР
Гражданство
Рост	185 см
Вес	80 кг
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1964—1974	Трактор (Тойхерн)
1974—1976	Хеми (Галле)
Клубная карьера*
1978—1987	Айнтрахт (Франкфурт)	152 (-279)
1987—1989	Ризеспор	? (-?)
Национальная сборная**
	ГДР (до 21)	? (-?)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ю́рген Паль (нем. Jürgen Pahl; 17 марта 1956, Тойхерн, Германская Демократическая Республика) — немецкий футболист, вратарь. Бывший игрок франкфуртского «Айнтрахта» и «Ризеспора».

В составе «Айнтрахта» Паль стал обладателем Кубка Германии 1981 года и обладателем Кубка УЕФА 1980 года.

Юрген Паль стал известен тем, что в возрасте 20-и лет вместе с Норбертом Нахтвайхом покинул расположение молодёжной сборной ГДР и бежал в Западную Германию.

Биография

Юрген Паль родился 17 марта 1956 года в городе Тойхерн. В 1964 году он попал в местную команду «Трактор». В начале 70-х годов Юрген переехал в город Галле и стал выступать за молодёжную команду «Хеми». Именно выступая за эту команду Паль стал попадать в состав молодёжной сборной ГДР. 16 ноября 1976 года после матча с молодёжной сборной Турции в городе Бурса Юрген Паль вместе со своим товарищем по команде Норбертом Нахтвайхом сбежал из расположения своей сборной. Вскоре они попали в лагерь для беженцев в Гиссене. За побег ФИФА дисквалифицировала обоих футболистов на год.

Клубная карьера

Отбыв годичную дисквалификацию оба футболиста в 1978 году подписали контракт с франкфуртским «Айнтрахтом». В первой половине сезона основным вратарём был Хайнц-Йозеф Коитка, но в начале 1979 года главный тренер команды Фридель Рауш доверил место в основном составе молодому вратарю. Дебют Паля во взрослом футболе состоялся 13 января 1979 года в матче 18-го тура чемпионата с «Шальке 04», который завершился победой франкфуртцев со счётом 3:1. После этого матча Паль на некоторое время стал основным вратарём команды. Команда на протяжении восьми матчей не знала поражений, но в 26-м туре в гостях уступила берлинской «Герте» со счётом 1:4. В следующем туре с таким же счётом франкфуртцы на своём поле проиграли «Кёльну». После этого матча Юрген потерял место в основе и до конца сезона на поле не появлялся. Всего в своём первом сезоне Юрген Паль принял участие в 10-и матчах Бундеслиги, а команда заняла 5-е место и попала в Кубок УЕФА.

Первую половину следующего сезона Юрген Паль вновь провёл на скамейке запасных, основным вратарём был Клаус Функ. Лишь в феврале 1980 года Паль получил шанс вернуться в основу. 5 марта в первом четвертьфинальном матче Кубка УЕФА с клубом «Зброёвка», который завершился победой немцев со счётом 4:1, вратарь дебютировал в еврокубках. Однако, уже через три дня в следующем матче Бундеслиги Юрген пропустил пять безответных мячей от «Гамбурга» и на некоторое время основным вратарём вновь стал Функ. На скамейке запасных Паль просидел до середины апреля, и вышел на поле в ответном матче полуфинала Кубка УЕФА с мюнхенской «Баварией». В первом матче в Мюнхене, хозяева победили со счётом 2:0, основное время второго матча завершилось с таким же счётом только в пользу «Айнтрахта», было назначено дополнительное время. В овертайме франкфуртцы забили три гола, на который мюнхенцы ответили лишь одним. Таким образом, разгромив баварцев со счётом 5:1 франкфуртский клуб пробился в финал Кубка УЕФА. 7 мая в первом финальном матче франкфуртцы дважды вели в счёте, но в итоге уступили со счётом 2:3 «Боруссии» из Мёнхенгладбаха. В ответном поединке Юрген Паль сохранил свои ворота в неприкосновенности, а на 81-й минуте Фред Шауб забил единственный гол в матче. Благодаря двум голам забитым на выезде «Айнтрахт» вышел победителем двухматчевого противостояния и впервые в своей истории выиграл Кубок УЕФА. В том сезоне Юрген Паль провёл в Бундеслиге всего-лишь 9 матчей. Во внутреннем первенстве клуб занял лишь 9-е место, но как действующий обладатель Кубка УЕФА получил право участвовать в следующем розыгрыше.

В следующем сезоне Паль наконец стал основным голкипером команды. Несмотря на то, что из Кубка УЕФА клуб выбыл уже в третьем раунде, один трофей завоевать всё же удалось. Этим трофеем стал Кубок Германии. В финале Кубка со счётом 3:1 был обыгран «Кайзерслаутерн». В чемпионате клуб занял 5-е место, дающее право выступать в Кубке УЕФА, но победа в Кубке Германии позволило клубу попасть в розыгрыш Кубка обладателей кубков.

Сезон 1981/82 стал единственным в котором Юрген сыграл больше 30-и матчей в Бундеслиге. Несмотря на это, сезон полностью не удался команде. В чемпионате клуб занял лишь 8-е место, в Кубке Германии вылетел уже во втором раунде, а в Кубке обладателей кубков на стадии четвертьфинала уступив «Тоттенхэму» по сумме двух матчей.

В следующем сезоне вратарь на некоторое время даже потерял место в основе, часто совершая грубые ошибки. 4 декабря 1982 года уже на 3-й минуте матча с «Вердером» Юрген Паль пытаясь выбросить мяч рукой в поле закинул его в свои ворота, в перерыве матча Бранко Зебец заменил вратаря. В том сезоне клуб из Франкфурта занял 10-е место в Бундеслиге.

В следующих двух сезонах Юрген продолжал оставаться основным вратарём команды, но начиная с сезона 1985/86 основным вратарём стал молодой Ханс-Юрген Гюнделах, который полностью вытеснил Паля из состава. Всё закончилось тем, что в середине 1987 года Юрген Паль покинул клуб и перешёл в турецкий «Ризеспор». Отыграв в Турции два сезона Паль завершил карьеру футболиста после того, как его клуб покинул высшую лигу.

Карьера в сборной

По правилам ФИФА тех лет Юрген Паль не мог играть ни за одну другую сборную кроме сборной ГДР, так как он был заигран за их молодёжную команду. Вызова в сборную ГДР он не мог получить из-за своего побега, поэтому на уровне взрослых сборных он так никогда и не играл.

Достижения

Командные

«Айнтрахт» (Франкфурт)

• Обладатель Кубка Германии: 1981
• Обладатель Кубка УЕФА: 1980
• Итого: 2 трофея

Личная жизнь

Спустя 9 лет после окончания футбольной карьеры, Юрген Паль в 1998 году переехал жить в Парагвай. В Парагвае у бывшего вратаря есть свой фруктовый сад.

Клубная статистика

Статистика выступлений за «Айнтрахт» (Франкфурт)  

Дивизион	Сезон	Чемпионат Германии		Кубок Германии		Матчи плей-офф		Кубок УЕФА		Кубок обладателей кубков УЕФА		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Бундеслига	1978/79	10	-14	0	0	0	0	0	0	0	0	10	-14
	1979/80	9	-20	1	-3	0	0	4	-5	0	0	14	-28
	1980/81	23	-30	6	-6	0	0	3	-4	0	0	32	-40
	1981/82	32	-66	2	-4	0	0	0	0	5	-4	39	-74
	1982/83	19	-32	0	0	0	0	0	0	0	0	19	-32
	1983/84	27	-46	0	0	2	-1	0	0	0	0	29	-47
	1984/85	25	-54	2	-5	0	0	0	0	0	0	27	-59
	1985/86	4	-9	0	0	0	0	0	0	0	0	4	-9
	1986/87	3	-8	0	0	0	0	0	0	0	0	3	-8
Итого		152	-279	11	-18	2	-1	7	-9	5	-4	177	-311

Ссылки

• [www.worldfootball.net/spieler_profil/juergen-pahl/ Профиль игрока на worldfootball.net] (англ.). [www.webcitation.org/67jhFBFfo Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [www.transfermarkt.com/juergen-pahl/profil/spieler/97910 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [www.fussballdaten.de/spieler/pahljuergen/1987/ Статистика выступлений в чемпионате Германии на сайте fussballdaten.de] (нем.). [www.webcitation.org/67jhHVBlX Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [footballdatabase.eu/football.joueurs.jurgen.pahl.68714.en.html Профиль игрока на footballdatabase.eu] (англ.). [www.webcitation.org/67jhI6jws Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Паль, Юрген

– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.