Прохнов, Юрген
Юрген Прохнов | |
Jürgen Prochnow | |
Имя при рождении: |
Jürgen Prochnow |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: |
актёр |
Ю́рген Про́хнов (нем. Jürgen Prochnow; родился 10 июня 1941) — немецкий киноактёр. Его наиболее известными в других странах ролями являются роль капитана подлодки в фильме «Лодка», герцога Лето Атрейдеса в фильме «Дюна» и злодея Максвелла Дента в фильме «Полицейский из Беверли-Хиллз 2».
Содержание
Биография
Прохнов родился в Берлине и вырос в Дюссельдорфе в семье инженера.[1] У Юргена есть старший брат Дитер. Прохнов учился актёрскому мастерству в Фольквангской академии в Эссене. Благодаря, своему яркому образу на экране и отличному знанию английского, он стал одним из самых преуспевающих немецких актёров в Голливуде. Прохнов играл Арнольда Шварценеггера в фильме о его политической карьере в Калифорнии; по иронии судьбы, Прохнов также был одним из кандидатов на роль Терминатора. В фильме «Пивфест», Прохнов играет роль главного противника героев, и в фильме есть сцена на подлодке, намекая на его роль в «Лодке».
Во время сьёмок фильма «Дюна», Прохнов получил ожоги первой и второй степени на щеке, где его персонажа царапнул барон Харконнен. По сценарию, из раны должен был повалить зелёный дымок (симулируя ядовитый газ). Несмотря на то что генератор газа был тщательно проверен, Прохнов из-за дыма получил ожоги на щеке. Эта сцена присутствует в релизе фильма.
Фильмография
- 1973 — Охотничье угодье / Jagdrevier (телефильм из серии «Место преступления»)
- 1974 — Одичание Франца Блюма / Die Verrohung des Franz Blum
- 1974 — Один из нас двоих / Einer von uns beiden
- 1975 — Потерянная честь Катарины Блюм /The Lost Honour of Katharina Blum — Людвиг Готтен
- 1976 — Свадьба Жирина / Shirins Hochzeit
- 1977 — Последствие / Die Konsequenz
- 1977 — Операция Ганимед / Operation Ganymed
- 1981 — Лодка / Das Boot — капитан
- 1983 — Крепость / The Keep — гауптштурмфюрер Клаус Ворман
- 1984 — Дюна / Dune — герцог Лето Атрейдес
- 1984 — Запрещённый / Forbidden — Фриц Фридландер
- 1987 — Полицейский из Беверли-Хиллз 2 / Beverly Hills Cop II — Максвелл Дент
- 1988 — Седьмое знамение / The Seventh Sign — Дэвид Бэннон
- 1989 — Сухой белый сезон / A Dry White Season — капитан Штольц
- 1990 — Смертельное плавание / Der Skipper
- 1990 — Четвёртая война / The Fourth War — полковник Валачёв
- 1992 — Твин Пикс: Сквозь огонь иди со мной / Twin Peaks: Fire Walk with Me — лесник
- 1992 — Драгоценности / Jewels (по книге Д. Стил) — немецкий офицер
- 1993 — Тело как улика / Body of Evidence — доктор Алан Пэйли
- 1993 — Последняя граница / The Last Border — Дюк
- 1993 — Гибель «Луконы» / Der Fall Lucona — Ханс Штрассер
- 1993 — Перехватчик / Interceptor — Филлипс
- 1995 — В пасти безумия / In the Mouth of Madness — Саттер Кейн
- 1995 — Судья Дредд / Judge Dredd — судья Гриффин
- 1996 — Английский пациент / The English Patient — майор Мюллер
- 1997 — ДНК / DNA — доктор Карл Вессингер
- 1997 — Самолёт президента / Air Force One — генерал Иван Радек
- 1998 — Убийцы на замену / The Replacement Killers — Майкл Коган
- 1999 — Командир эскадрильи / Wing Commander — коммандер Пол Джеральд
- 2001 — Возвращение Джека Потрошителя / Ripper — детектив Келсо
- 2002 — Сердце Америки / Heart of America — Гарольд Левис
- 2002 — Дом мёртвых / House of the Dead — капитан Виктор Кирк
- 2005 — / See Arnold Run — Арнольд Шварценеггер
- 2006 — Код да Винчи / The Da Vinci Code — Андре Верне
- 2006 — Пивфест / Beerfest — барон Вольфганг фон Вульфхаусен
- 2006 — Селестинские пророчества / The Celestine Prophecy — Дженсен
- 2007 — Первобытное зло / Primeval — Джейкоб Криг
- 2009 — Глаз / Oko
- 2012 — / Ohne Gnade — Dr. Helmut Rossbach
- 2013 — Отряд героев / Company of Heroes — Luca Gruenewald
- 2015 - Хитмэн. Агент 47 / Hitman: Agent 47/ - Тобиас
Напишите отзыв о статье "Прохнов, Юрген"
Ссылки
- [www.imdb.com/name/nm0001638/ Юрген Прохнов] на Internet Movie Database
- [www.jpwsfc.org/ Фан-клуб Юргена Прохнова]
Примечания
- ↑ [www.filmreference.com/film/48/Juergen-Prochnow.html Juergen Prochnow Biography (1941-)]
Отрывок, характеризующий Прохнов, Юрген
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.
О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.