Гидзенко, Юрий Павлович

Юрий Павлович Гидзенко
Страна:	Россия Россия
Специальность:	космонавт-испытатель
Экспедиции:	Союз ТМ-22, Союз ТМ-31, Союз ТМ-34
Время в космосе:	329 суток, 22 часа, 44 минуты
Дата рождения:	26 марта 1962(1962-03-26) (62 года)
Место рождения:	с. Еланец, Еланецкий район, Николаевская область, Украинская ССР
Награды:

Юрий Павлович Гидзенко (родился 26 марта 1962, с. Еланец, Еланецкий район, Николаевская область, Украинская ССР) — 329-й по счёту космонавт, космонавт-испытатель Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина.

Биография

Родился 26 марта 1962 года в пгт Еланец Еланецкого района Николаевской области. В 1979 году окончил 10-й класс школы № 59 города Кишинёва (Молдавская ССР).

В 1983 году окончил Харьковское военное авиационное училище лётчиков имени С. И. Грицевца, в 1994 году — Московский государственный университет геодезии и картографии (МИИГАиК) по специальности «Исследование природных ресурсов».

С 1983 года проходил службу в качестве лётчика, старшего лётчика в частях ВВС Советского Союза (Одесский военный округ). Военный летчик 3-го класса. Освоил три типа самолетов. Общий налет около 850 часов. Инструктор по парашютно-десантной подготовке, выполнил более 170 прыжков.

В декабре 1987 года зачислен в отряд советских космонавтов и в период с марта 1988 года по июнь 1989 года прошёл курс общекосмической подготовки в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина. С сентября 1989 года готовился в составе группы космонавтов-испытателей. С марта 1994 года по октябрь 1994 года проходил подготовку в качестве командира дублирующего экипажа на транспортном корабле «Союз-ТМ» и орбитальной станции «Мир» по программам 17-й основной экспедиции и «EuroMir-94». В период с ноября 1994 года по август 1995 года проходил подготовку к космическому полёту на транспортном корабле «Союз-ТМ» и орбитальном комплексе «Мир» в качестве командира основного экипажа по программам 20-й основной экспедиции и «EuroMir-95».

Космические полёты

1-й полёт совершил вместе с Сергеем Авдеевым и Томасом Райтером с 3 сентября 1995 года по 29 февраля 1996 года в качестве командира 20-й основной экспедиции на борт орбитального комплекса «Мир». В ходе полёта дважды выходил в открытый космос (суммарное время работы вне корабля 3 часа 43 минуты). Продолжительность полета составила 179 дней 1 час 41 минута 45 секунд.

2-й полёт вместе с Сергеем Константиновичем Крикалёвым и Уильямом Шепердом (США) с 31 октября 2000 года по 21 марта 2001 года в качестве пилота Международной космической станции продолжительностью 140 дней 23 часа 38 минут 54 секунды. В этом полёте космонавты встречали на орбите XXI век.

С 25 апреля по 5 мая 2002 года совершил свой третий космический полёт в качестве командира корабля третьей российской экспедиции посещения МКС, вместе с Р. Виттори и М. Шаттлвортом.

Суммарное время 3-х полётов — 320 дней 1 час 20 минут 39 секунд.

Личная жизнь

Женат на Ольге Владимировне Гидзенко (Шаповаловой). В семье двое детей: сыновья Сергей (1986) и Александр (1988). Проживает на территории Звёздного городка в Московской области. Увлечения — футбол, плавание, чтение художественной литературы, фотографирование, прогулки в лесу. Имеет 1-й разряд по борьбе дзюдо.

Награды

• Герой Российской Федерации (1 апреля 1996) — за успешное осуществление космического полёта на орбитальном научно-исследовательском комплексе «Мир» и проявленные при этом мужество и героизм
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (2 августа 2004) — за большой вклад в освоение космоса, укрепление дружбы и сотрудничества между народами
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (5 апреля 2002) — за мужество и высокий профессионализм, проявленные при осуществлении длительного космического полёта на Международной космической станции
• Орден «За военные заслуги» (2 марта 2000) — за большие заслуги перед государством в развитии отечественной пилотируемой космонавтики
• Медаль «За заслуги в освоении космоса» (12 апреля 2011 года) — за большие заслуги в области исследования, освоения и использования космического пространства, многолетнюю добросовестную работу, активную общественную деятельность
• Четыре юбилейные медали
• Медаль НАСА «За выдающиеся общественные заслуги» (NASA Distinguished Public Service Medal, 2003)
• Лётчик-космонавт Российской Федерации (1 апреля 1996)

См. также

• Орбитальная станция «Мир»

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2293 Гидзенко, Юрий Павлович]. Сайт «Герои Страны».

• www.peoples.ru/military/cosmos/gidzenko/
• [tvroscosmos.ru/frm/encyclopaedia/kosmonavt/83.php Космонавт Юрий Гидзенко]. Видеоэнциклопедия «Космонавты». Телестудия Роскосмоса

Отрывок, характеризующий Гидзенко, Юрий Павлович

– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.