Кублановский, Юрий Михайлович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Юрий Кублановский»)
Перейти к: навигация, поиск
Юрий Кублановский

Юрий Кублановский. Ярославль. 31 мая 2015 года.
Дата рождения:

30 апреля 1947(1947-04-30) (76 лет)

Место рождения:

Рыбинск, Ярославская область, СССР

Гражданство:

СССР СССРРоссия Россия

Род деятельности:

поэт, публицист, критик, искусствовед

Годы творчества:

с 1961

Дебют:

«День поэзии», 1970 год

Премии:

Правительства Российской Федерации в области культуры, Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, Правительства Москвы, Премия Александра Солженицына, Новая Пушкинская премия, имени Осипа Мандельштама, Царскосельская художественная премия, журналов «НМ», «Огонёк».

Ю́рий Миха́йлович Кублано́вский (30 апреля 1947, Рыбинск, Ярославская область) — русский поэт и эссеист, публицист, критик, искусствовед. Был в числе организаторов неофициальной поэтической группы СМОГ. В советское время печатался в основном в самиздате, а также за рубежом.





Биография

Детство и юность

Юрий Кублановский родился 30 апреля 1947 года в семье актёра Михаила Наумовича Кублановского (1910—1975) и преподавательницы русской литературы[1][2]. По материнской линии все его предки, начиная с ХVIII века, из духовного сословия; со стороны отца — ремесленники из Мариуполя. Несмотря на то, что родители были коммунистами, был крещён в младенчестве бабушкой.

В отрочестве мечтал стать художником. Стихи начал писать с пятнадцатилетнего возраста.

СМОГ

В 1964 году Юрий Кублановский приезжает в Москву и поступает на отделение искусствоведения Исторического факультета МГУ. Тогда же он знакомится с молодыми поэтами — Леонидом Губановым, Владимиром Алейниковым и другими. Их роднило неприятие официальной советской литературы. По инициативе Леонида Губанова молодые поэты создали литературное объединение «Смелость, Мысль, Образ, Глубина». СМОГ просуществовал недолго. Уже к 1967 году под давлением властей это объединение прекращает существование.
Это не было объединением на какой-то эстетической платформе: нам было всего по 17-18 лет, и мы в ту пору не могли ещё ставить перед собой сколько-нибудь самостоятельных и серьёзных эстетических задач. Скорее, это было объединение по «дружеству», мы были поколением, сменившим поэтов «оттепели». Это было время, когда отстранили доставшего всех Хрущёва, открывалась новая полоса советской истории. СМОГ стал для меня школой нонконформизма. Мы отказались от публикаций в советских журналах и издательствах, считая советскую литературную машину частью пропагандистского тоталитарного аппарата. Мы сразу стали ориентироваться на «самиздат» и создавали свою «параллельную» литературу. СМОГ довольно быстро распался, я не склонен к переоценке его значения. Но мы сохранили между собой дружеские отношения, чувство локтя и, главное, уверенность в том, что и в советской системе литератору возможно существовать самостоятельно, без государственных костылей.[3].

1970—1981 годы

В 1970 году состоялась первая официальная публикация — стихи в сборнике «День поэзии». В том же году оканчивает университет и защищает дипломную работу у академика Д. В. Сарабьянова по теме «Станковое творчество Николая Сапунова».

Кублановский, будучи искусствоведом по профессии, уезжает работать экскурсоводом в музей на Соловках, открывшийся незадолго до этого[3]. В огромном разорённом монастырском комплексе работало на тот момент только шесть сотрудников. На Соловках Юрию Кублановскому довелось общаться с бывшими заключёнными соловецкого лагеря. Так он по собственному признанию постепенно «реконструировал для себя кошмар советской лагерной жизни».

После Соловков работал экскурсоводом в музее Ф. И. Тютчева в Муранове, в Кирилло-Белозерском и Ферапонтовском музеях. В середине 70-х познакомился с Александром Менем и стал его духовным сыном[4].

В декабре 1974 года выступил в самиздате с открытым письмом «Ко всем нам», приуроченным к двухлетию высылки Александра Солженицына, которое было опубликовано на Западе; после чего лишился возможности работать по профессии[4]. Трудился дворником, истопником, сторожем в московских и подмосковных храмах. Печатал переводы под псевдонимом Ю. Исполатов[5].

В 1979 году принял участие в неподцензурном альманахе «Метрополь», изданном самиздатовским способом, а также вышедшем в американском издательстве «Ардис» и переведенном на многие языки[6]. В 1981 году в США в том же издательстве «Ардис» вышел его сборник «Избранное», составленный Иосифом Бродским[3].

Эмиграция

19 января 1982 года в квартире Юрия Кублановского был проведён многочасовой обыск, после чего ему было предложено покинуть СССР под угрозой лагерного срока за зарубежные публикации. 3 октября 1982 эмигрировал, жил в Париже, с 1986 года в Мюнхене[7].

В эмиграции Кублановский лично познакомился с Иосифом Бродским и Александром Солженицыным. Работал в Париже в газете «Русская мысль» и вёл авторскую программу «Вера и Слово» на Радио Свобода. В конце 1980-х годов, когда произведения Юрия Кублановского стали публиковать на Родине, он, по собственному признанию, «потерял статус политического эмигранта. Становиться же эмигрантом экономическим не хотел»[3].

Возвращение

В 1990 году Юрий Кублановский возвращается в Россию. В тот период многие деятели культуры СССР наоборот покидали[8]. Генрих Сапгир отмечал, что когда Юрий Кублановский приехал, «горбачёвские чиновники долго не хотели возвращать ему советское гражданство, пока вся эта нелепость не отпала сама собой»[9]. После возвращения Юрий Кублановский много печатается, причем публикует не только стихи, но и пишет публицистику[8]. Поселился в Переделкине. Работал в журнале «Новый мир»: заведующим отделом публицистики (1995—2000), затем несколько лет заведующим отделом поэзии.

Сопредседатель Союза российских писателей. Член редколлегии журналов «Вестник РХД», «Новый мир».[5].

2000-е

В 2003 году Юрию Кублановскому была вручена премия Александра Солженицына за «правдивую точность поэтического слова, за богатство и метафоричность языка», за ясную гражданскую позицию[10][11].

В 2006 году ему была присуждена «Новая пушкинская премия» «за совокупный творческий вклад в отечественную культуру».

Решением Муниципального Совета городского округа город Рыбинск № 186 от 15.08.2012 года Ю. М. Кублановскому присвоено звание «Почётный гражданин города Рыбинска».

Юрий Кублановский удостоен премии Правительства Российской Федерации в области культуры за 2012 год за сборник стихов «Перекличка».

В 2015 году ему вручена Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия.

Принял участие в знаменитом цикле телевизионных передач «Имя Россия» (канал «Россия»), представляя Пушкина[12].

В эти же годы в журнале «Новый мир» Юрий Кублановский публикует фрагменты своих дневниковых записей, которые ведёт с 1988 года.

С 26 июля 2010 года — член Патриаршего совета по культуре[13].

Имеет двоих детей и восьмерых внуков. Жена Наталья Поленова — искусствовед[2], правнучка художника В. Д. Поленова, директор музея-заповедника В. Д. Поленова[14].

Творчество

Оценка Иосифа Бродского

В своём послесловии к сборнику стихотворений Юрия Кублановского «С последним солнцем», (Париж, 1983) Иосиф Бродский писал:

«Его техническая оснащённость изумительна, даже избыточна. Кублановский обладает, пожалуй, самым насыщенным словарём после Пастернака. Одним из его наиболее излюбленных средств является разностопный стих, который под его пером обретает характер эха, доносящего до нашего слуха через полтора столетия самую высокую, самую чистую ноту, когда бы то ни было взятую в русской поэзии»[15].</div></blockquote>

Оценка Александра Солженицына

Лирику поэта высоко ценил и другой нобелевский лауреат Александр Солженицын:
«Поэзия Юрия Кублановского — отличается верностью традициям русского стихосложения, ненавязчиво, с большим чувством меры обновлённой метафоричностью — никогда не эксцентричной, всегда оправданной по сущности; и естественной упругости стиха, часто просящегося к перечитыванию и запоминанию».
Солженицын также отмечает, что ценность поэзии Кублановского в том, что она сохраняет живую полноту русского языка в то время когда русская литература «понесла потери в русскости языка». Неотъемлемыми качествами лирики Юрия Кублановского названы глубинная сроднённость с историей и религиозная насыщенность чувства.

Другие оценки

Генрих Сапгир, знавший Кублановского со времён СМОГа, написал о нём:
Юрий Кублановский в юности походил на юнкера или студента-белоподкладочника: тонкая кость, васильковый цвет глаз. И стихи уже тогда были под стать: Россия, по которой тосковали эмигранты — сладостная, православная, почти придуманная… С годами стихи стали реальнее, трагичнее, но взгляд автора по-прежнему устремлён в те, доблоковские, дали.[9]
Фазиль Искандер стихи Кублановского в рукописных копиях прочёл еще в советские времена. Внимание Искандера привлекли талант автора и его творческая оригинальность:
Юрий Кублановский отличный поэт, у него бездонный словарь, неутомимое любопытство к поэтическим деталям жизни, и сама его безнадёжность даёт надежду жить, раз можно жить и писать хорошие стихи даже в таких условиях.[11]

Анатолий Найман:

В присутствии Кублановского — всё равно что в это время происходит: догоняешь ли ты с ним автобус, болтаешь ли о мелочах жизни, приподнимаешься ли над ними, просто выпиваешь ли — ощущается исходящая от него вибрация, трепет, присущий лишь поэтам, дрожание готового начать вырабатывать ток поэтического генератора. В лучших его стихах оно достигает той пронзительной трогательности, которой невозможно противостоять, да и незачем…[11][16][17]

Книги стихов

  • Избранное / Сост. Иосиф Бродский. — Анн Арбор: Ардис, 1981;
  • С последним солнцем. — P.: La Presse Libre, 1983 (послесловие И. Бродского);
  • Оттиск. — Париж: YMCA-Press, 1985;
  • Затмение. — Париж: YMCA-Press, 1989;
  • Возвращение. — М.: Библиотека «Огонёк», 1990;
  • Оттиск. — М., 1990;
  • Чужбинное. — М.: Московский рабочий, 1993;
  • Число. — М.: Изд-во Московского Клуба, 1994;
  • Памяти Петрограда. — СПб.: Пушкинский фонд, 1994;
  • Голос из хора. — Париж-М.-Нью-Йорк, 1995;
  • Заколдованный дом. — Париж: YMCA-Press; М.: Русский путь, 1998;
  • Дольше календаря. — М.: Русский путь, 2001. — ISBN 5-85887-102-X;
  • В световом году. — М.: Русский путь, 2003. — ISBN 5-85887-129-1;
  • На обратном пути. — М.: Русскій міръ, 2006. — ISBN 5-89577-087-8;
  • Дольше календаря. — М.: Время, 2005. — ISBN 5-9691-007-2 (ошибоч.);
  • Избранное. — М.: Эксмо, 2006. — ISBN 5-699-15999-1;
  • Перекличка. — М.: Время, 2010. — ISBN 978-5-9691-0484-6;
  • [ryb.ru/2010/05/18/15116 Посвящается Волге]. — Рыбинск: Медиарост, 2010. — ISBN 978-5-904886-01-1;
  • Изборник. — Иркутск: Издатель Сапронов, 2011. — ISBN 978-5-94535-116-5;
  • Перекличка. — 2-е изд. — М.: Время, 2012. — ISBN 978-5-9691-0737-3;
  • Чтение в непогоду: Избранное. — М.: Викмо-М; Русский путь, 2012. — ISBN 978-5-98454-026-1, 978-5-85887-422-5;
  • Неисправные времена. — М.: Вифсаида: Русский путь, 2015. — ISBN 978-5-9903480-3-5.

Премии

  • Премии им. Осипа Мандельштама альманаха «Стрелец» (1996),
  • Правительства Москвы (1999),
  • журналов «Огонёк» (1989), «Новый мир» (1999),
  • Премия Александра Солженицына (2003) — «за языковое и метафорическое богатство стиха, пронизанного болью русской судьбы; за нравственную точность публицистического слова»,
  • Премия журнала «Новый мир» «Anthologia» (2005) — за том избранных стихотворений «Дольше календаря»,
  • Новая Пушкинская премия (2006) — «за совокупный творческий вклад в отечественную культуру»[18],
  • Правительства Российской Федерации в области культуры за 2012 год за сборник стихов «Перекличка»
  • Царскосельская художественная премия (2013),
  • Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия (2015).

Напишите отзыв о статье "Кублановский, Юрий Михайлович"

Примечания

  1. [www.topos.ru/article/zhizn-kak-est/skromnyy-deyatel-teatra-i-televideniya Александр Рашковский «Скромный деятель театра и телевидения»]
  2. 1 2 [www.pushkin-premia.ru/index.php?id=76 Биографическая справка]
  3. 1 2 3 4 Ошибка в сносках?: Неверный тег <ref>; для сносок bound не указан текст
  4. 1 2 Ошибка в сносках?: Неверный тег <ref>; для сносок all не указан текст
  5. 1 2 [www.poesis.ru/poeti-poezia/kublanovski/biograph.htm Юрий Кублановский]
  6. [evgpopov.livejournal.com/19212.html Евгений Попов]
  7. www.m-m.sotcom.ru/avtors/kublanov.htm
  8. 1 2 [www.novayagazeta.ru/data/2007/33/39.html «Есть нити, тайные пока»]
  9. 1 2 [www.rvb.ru/np/publication/sapgir5.htm Неофициальная поэзия. Антология. САПГИР об авторах и группах]
  10. [www.yavlinsky.ru/culture/index.phtml?id=1147 Поэтам Ольге Седаковой и Юрию Кублановскому вручена премия Солженицына]
  11. 1 2 3 [web.archive.org/web/20030605162145/www.lgz.ru/archives/html_arch/lg192003/Polosy/art7_1.htm Юрий Кублановский: «Крепчайте в противостоянии жёлтой идеологии»]
  12. [www.radiomayak.ru/tvp.html?id=166725 Юрий Кублановский в гостях у Фёклы Толстой]
  13. [www.patriarchia.ru/db/text/1230755.html Состав Патриаршего совета по культуре]
  14. Сайт музея В. Д. Поленова.[www.museum.ru/Polenovo/about_04.htm О музее. Наши сотрудники.]
  15. [allbooks.com.ua/read_book.php?page=39&file_path=books/7/book03090.gz Чтение 40-й страницы книги ~Проза и ессе, переводы~]
  16. [www.vremya.ru/print/36134.html Защита поэзии. Ольга Седакова и Юрий Кублановский стали «солженицынскими» лауреатами]
  17. [www.yavlinsky.ru/culture/index.phtml?id=1147 Поэтам Ольге Седаковой и Юрию Кублановскому вручена премия А. Солженицына]
  18. ,[www.booknavigator.ru/index.php?page=itrec_7&id=349 Андрей Битов выбрал достойнейших]

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Юрий Кублановский
  • [www.ctuxu.ru/article/report/kublanovskij.htm Кублановский читает свои стихи]
  • [www.youtube.com/watch?v=7wOe-SFH4FM Юрий Кублановский читает стихотворение памяти Александра Сопровского. (видео)]
  • [m-m.sotcom.ru/29-32/kublanov-bib.htm Избранная библиография о Юрии Кублановском]
  • [www.ng.ru/kafedra/2006-09-07/4_kulbanovski.html «Юрий Кублановский, ополченец Слова»]
  • [www.rg.ru/2007/10/06/marina.html Моё восприятие Цветаевой ещё в пути]
  • [archive.is/20130417042126/www.mk.ru/blogs/idmk/2001/10/13/mk-daily/40525/ Нереспектабельный влюблённый]
  • [www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/publications/interview/interview0024.html Я не создаю историю, просто размышляю над ней]
  • [tbs.asu.ru/likbez/Arhiv/likb8.files/8lik7.htm По России катится Жёлтое колесо]
  • [www.volgin.ru/parody/832.html Юрий Кублановский. Обнаруженный заговор (2001)]
  • [books.vremya.ru/main/1309-zheltoe-koleso-yuriya-kublanovskogo.html «Желтое колесо» Юрия Кублановского]
  • [www.russianedu.ru/russia/news/view/1759.html Юрий Кублановский: «Существую сам, а не по воле исчисляемых часами дней»]
  • Кублановский Ю. [his.1september.ru/2004/01/4.htm Учитель — духовник культуры. Интервью]. // История — Первое сентября. — 2004. — № 1
  • Анатолий Кобенков [2005.novayagazeta.ru/nomer/2005/24n/n24n-s29.shtml ЕСЛИ УЖ РОМАН, ТО В СТИХАХ] // «Новая газета», 4 апреля 2005
  • Кублановский Ю. [his.1september.ru/article.php?ID=200602104 История как понимание жизни. Интервью]. // История — Первое сентября. — 2006. — № 21
  • [lit.1september.ru/articlef.php?ID=200800617 Поэт Юрий Кублановский: «Учитель литературы должен закалять душу человеческую»]. // Литература — Первое сентября. — 2008. — № 6
  • Савельев А. [his.1september.ru/view_article.php?ID=200900407 О гламуре и злопамятности]. // История — Первое сентября. — 2009. — № 4
  • Крупин М. [diamt.ru/56/130 Перламутровый атом]. / Лит. газета. — 28.11.2001
  • [45parallel.net/yuriy_kublanovskiy/ Юрий Кублановский. Публикации в поэтическом альманахе «45-я параллель»]
  • [www.pushkin-premia.ru/index.php?id=80 Вторая церемония вручения Новой Пушкинской премии]

Отрывок, характеризующий Кублановский, Юрий Михайлович

Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.