Юркевич, Владимир Иванович

Юркевич Владимир Иванович
Дата рождения:	5 (17) июня 1885(1885-06-17)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Гражданство:	США США
Подданство:	Россия Россия
Дата смерти:	14 декабря 1964(1964-12-14) (79 лет)
Место смерти:	Нью-Йорк, США
Супруга:	1. Надежда Евгеньевна Бекман, ур.Тверитинова. 2. Ольга Всеволодовна Крестовская
Дети:	Юрий Владимирович Юркевич (от 2 брака).
Награды и премии:

Влади́мир Ива́нович Юрке́вич (5 [17] июня 1885, Москва — 14 декабря 1964, Нью-Йорк) — русский и американский инженер-кораблестроитель. Известен прежде всего как конструктор лайнера «Нормандия»

Биография

Из дворян Тульской губернии. Окончив с золотой медалью 4-ю московскую гимназию, в 1903 году поступил на кораблестроительное отделение Санкт-Петербургского политехнического института. Окончил его в 1909 году, защитив дипломную работу «Увеличение полезного действия паровой установки с помощью нагревания воздуха, питающего топки, и воды, питающей котел». Продолжил обучение на последнем курсе Кронштадтского морского инженерного училища военного флота и через год, получив диплом корабельного инженера, был произведен в подпоручики.

Работал в Кронштадтском порту в должности корабельного инженера. Работал в конструкторском бюро Балтийского завода, участвовал в разработке проектов линкоров типа «Севастополь» и линейных крейсеров типа «Измаил». Был строителем подводных лодок «Форель» и «Ерш». Активно содействовал организации в Петербурге в 1915 году Союза морских инженеров, став впоследствии его секретарем.

В 1918 году был назначен помощником руководителя отделения Балтийского завода в Николаеве. В 1920 году Юркевич покинул Россию, будучи эвакуированным из Николаева на недостроенном танкере «Баку» по маршруту Николаев — Одесса — Константинополь. В Турции работал в авторемонтной мастерской, организованной группой русских эмигрантов.

В 1922 году перебрался в Париж. Работал токарем, а затем чертежником на заводе Renault. Благодаря рекомендации адмирала Погуляева, Юркевич устроился работать в судостроительную компанию Penhoët, строившую крупные пассажирские корабли. В 1927 году женился на Ольге Всеволодовне Крестовской, дочери писателя В. В. Крестовского. 9 сентября 1932 года у них родился сын Юрий.

Разработал проект большого пассажирского океанского лайнера для трансатлантических маршрутов, предложив оригинальный профиль корпуса корабля, имевший своеобразные «бульбообразные» обводы (особая конструкция носа корабля получила в дальнейшем название Бульб Юркевича). Опытные испытания модели в гамбургском бассейне подтвердили высокие ходовые качества конструкции. Из более чем 20 представленных вариантов проект Юркевича оказался лучшим и был положен в основу при создании парохода «Нормандия». Построенный в начале 1930-х годов, этот лайнер стал одним из самых больших, быстроходных и комфортабельных судов. После первого рейса в 1935 году лайнер стал обладателем приза «Голубая лента Атлантики», установив рекорды наименьшей продолжительности перехода и наивысшей средней скорости.

После успеха «Нормандии» Юркевич основал собственное проектировочное бюро, разрабатывал корпуса морских судов. В 1937 году переехал в США. В 1941 году получил американское гражданство. Работал техническим консультантом Управления морского флота США. Преподавал в университете Мичигана и Массачусетском технологическом институте. Возглавлял Союз русских морских инженеров в эмиграции.

Умер в 1964 году. Похоронен на кладбище Успенского женского Новодивеевского монастыря в Нанует, Нью-Йорк.

Семья: Отец — Иван Викентьевич Юркевич, из солдатских детей, дворянство получил по ордену, учитель;

мать — Александра Николаевна Юркевич ур. Иванская, дворянка, помещица Тульской губернии;

братья — Сергей Иванович Юркевич, врач, жена — Татьяна Григорьевна Мачтет, две дочери, умер в 1919 г. от ссыпного тифа, заразившись на работе. Похоронен в с. Баграмове Рязанской области.

— Петр Иванович Юркевич, врач, женат был дважды, сын от первого брака погиб в ВОВ, дочь. Участник ВОВ.

сестра — Софья Ивановна Юркевич в зам. Липеровская. Сын погиб в ВОВ, дочь Елена в зам. Кабанова, сыновья Андрей и Кирилл. Педагог, писатель.

Память

После смерти Юркевича Колумбийский университет обратился к вдове покойного с просьбой передать ему архив выдающегося кораблестроителя. Но в соответствии с желанием самого Юркевича его жена Ольга Всеволодовна Крестовская-Юркевич в 1965 году передала богатое собрание документов в Центральный Государственный Архив Народного Хозяйства СССР в Москве. Исследователи полагают, что на это решение Владимира Ивановича во многом повлияла гибель «Нормандии», которую он простить не смог.

Награды

• Орден Святого Станислава 3-й степени (1913).
• Орден Святой Анны 3-й степени (1915).

Ссылки

• [300.years.spb.ru/3_spb_3.html?id=110 Владимир Юркевич. Кораблестроительное отделение Санкт-Петербургского Политехнического института императора Петра Великого в Лесном.]
• [www.300.years.spb.ru/3_spb_3.html?id=109 ГЕНИИ РОЖДАЮТСЯ НЕ ЧАСТО! По следам документов личного архива Владимира Юркевича.]
• [history-of-wars.ru/imena_v_istori/596-vladimir-ivanovich-yurkevich.html Юркевич Владимир Иванович − инженер-кораблестроитель]
• [vg-bud.com.ua/index/people/famous-engineers/3163-yurkevich-vladimir-ivanovich-vladimir-urkevich.html Юркевич Владимир Иванович (Vladimir Urkevich)]

Отрывок, характеризующий Юркевич, Владимир Иванович

– Я потому так говорю, – продолжал он с отчаянностью, – что Бурбоны бежали от революции, предоставив народ анархии; а один Наполеон умел понять революцию, победить ее, и потому для общего блага он не мог остановиться перед жизнью одного человека.
– Не хотите ли перейти к тому столу? – сказала Анна Павловна.
Но Пьер, не отвечая, продолжал свою речь.
– Нет, – говорил он, все более и более одушевляясь, – Наполеон велик, потому что он стал выше революции, подавил ее злоупотребления, удержав всё хорошее – и равенство граждан, и свободу слова и печати – и только потому приобрел власть.
– Да, ежели бы он, взяв власть, не пользуясь ею для убийства, отдал бы ее законному королю, – сказал виконт, – тогда бы я назвал его великим человеком.
– Он бы не мог этого сделать. Народ отдал ему власть только затем, чтоб он избавил его от Бурбонов, и потому, что народ видел в нем великого человека. Революция была великое дело, – продолжал мсье Пьер, выказывая этим отчаянным и вызывающим вводным предложением свою великую молодость и желание всё полнее высказать.
– Революция и цареубийство великое дело?…После этого… да не хотите ли перейти к тому столу? – повторила Анна Павловна.
– Contrat social, [Общественный договор,] – с кроткой улыбкой сказал виконт.
– Я не говорю про цареубийство. Я говорю про идеи.
– Да, идеи грабежа, убийства и цареубийства, – опять перебил иронический голос.
– Это были крайности, разумеется, но не в них всё значение, а значение в правах человека, в эманципации от предрассудков, в равенстве граждан; и все эти идеи Наполеон удержал во всей их силе.
– Свобода и равенство, – презрительно сказал виконт, как будто решившийся, наконец, серьезно доказать этому юноше всю глупость его речей, – всё громкие слова, которые уже давно компрометировались. Кто же не любит свободы и равенства? Еще Спаситель наш проповедывал свободу и равенство. Разве после революции люди стали счастливее? Напротив. Mы хотели свободы, а Бонапарте уничтожил ее.
Князь Андрей с улыбкой посматривал то на Пьера, то на виконта, то на хозяйку. В первую минуту выходки Пьера Анна Павловна ужаснулась, несмотря на свою привычку к свету; но когда она увидела, что, несмотря на произнесенные Пьером святотатственные речи, виконт не выходил из себя, и когда она убедилась, что замять этих речей уже нельзя, она собралась с силами и, присоединившись к виконту, напала на оратора.
– Mais, mon cher m r Pierre, [Но, мой милый Пьер,] – сказала Анна Павловна, – как же вы объясняете великого человека, который мог казнить герцога, наконец, просто человека, без суда и без вины?
– Я бы спросил, – сказал виконт, – как monsieur объясняет 18 брюмера. Разве это не обман? C'est un escamotage, qui ne ressemble nullement a la maniere d'agir d'un grand homme. [Это шулерство, вовсе не похожее на образ действий великого человека.]
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.
– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала: