Юрченко, Фёдор Маркович
| Фёдор Маркович Юрченко | |||||
| Дата рождения | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения | |||||
| Дата смерти | |||||
| Принадлежность | |||||
| Сражения/войны | |||||
| Награды и премии |
| ||||
Фёдор Маркович Юрченко (16.02.1916, Полтавская область — 26.01.1999) — командир расчета 45-мм пушки 289-го гвардейского стрелкового полка, гвардии старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.
Биография
Родился 16 февраля 1916 года в селе Славки Решетиловского района Полтавской области. Украинец. Окончил 4 класса. Работал трактористом.
В Красной Армии с мая 1941 года. На фронте в Великую Отечественную войну с июня 1941 года В одном из боев на дальних подступах к Сталинграду был сильно контужен, в бессознательном состоянии попал в плен. По дороге в Германию выпрыгнул из эшелона, долго скитался по лесам, пока поздней осенью 1942 года не добрался до родного села.
В сентябре 1943 года, после освобождения Полтавщины, был вновь мобилизован в армию. Зачислен командиром расчета 45-мм пушки в 289-й гвардейский стрелковый полк 97-й гвардейской стрелковой дивизии. В его составе прошел до конца войны. Воевал на 4-м и 1-м Украинских фронтах. В первых же боях проявил себя умелым воином.
22 марта 1944 года при форсировании реки Южный Буг северо-западнее города Первомайск Николаевской области гвардии сержант Юрченко, командуя бойцами, разбил вражескую подводу с боеприпасами. Оставшись один у орудия, уничтожил огнём прямой наводкой 2 пулемета противника. Когда кончились снаряды, и противники окружили артиллериста, намереваясь взять его в плен, он бросился на врага с автоматом. В схватке сразил из личного оружия 3-х противников и прорвался к своим.
Приказом командира 97-й гвардейской стрелковой дивизии от 15 апреля 1944 года гвардии сержант Юрченко Фёдор Маркович награждён орденом Славы 3-й степени.
16 апреля 1944 года в боях на правом берегу реки Днестр под городом Григориополь гвардии сержант Юрченко с расчетом подавил противотанковую пушку противника. Оставшись у орудия один и будучи раненым, продолжал вести огонь, подавил 2 пулемета и истребил до 10 вражеских солдат.
Приказом по войскам 5-й гвардейской армии от 27 мая 1944 года гвардии сержант Юрченко Фёдор Маркович награждён орденом Славы 2-й степени.
Из Молдавии дивизия была переброшена в Польшу, сражалась на Сандомирском плацдарме, освобождала Верхнюю Силезию, вышла к Одеру.
В конце января 1945 года гвардии старший сержант Юрченко со своим расчетом одним из первых переправился на подручных средствах через реку. 25 января в бою под городом Олава вместе с бойцами расчета из орудия подбил бронетранспортер, подавил 4 пулеметные точки, уничтожил свыше отделения противников и несколько взял в плен. За этот бой был представлен к награждению орденом Славы 1-й степени.
Через три дня артиллерист был тяжело ранен. День победы встретил в госпитале. Только через полгода был демобилизован по ранению.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные в боях с вражескими захватчиками, гвардии старший сержант Юрченко Фёдор Маркович награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.
Вернулся на родину. Несмотря на инвалидность, сразу же приступил к работе в колхозе трактористом. Когда же здоровье стало сдавать, был назначен инструктором, передавал свой богатый опыт молодежи. Жил в селе Жовтневое Решетиловского района Полтавской области. Скончался 26 января 1999 года.
Награждён орденами Отечественной войны 1-й степени, Славы 3-х степеней, медалями.
Напишите отзыв о статье "Юрченко, Фёдор Маркович"
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10353 Фёдор Маркович Юрченко]. Сайт «Герои Страны». Проверено 22 августа 2014.
Литература
- Андреев Г. И., Вакуров И. Д. Солдатская слава. М., 1971. Кн. 3.
- Гришко Г. А. Жаворонкин М. Ю. Орденская книжка. Москва, 2005
- Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
Отрывок, характеризующий Юрченко, Фёдор Маркович
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
