Юсефсон, Эрнст
| Эрнст Юсефсон | |
| Ernst Josephson | |
 | |
| художник, график, поэт | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Эрнст Ю́сефсон (швед. Ernst Josephson; 16 апреля 1851, Стокгольм — 22 ноября 1906, там же) — шведский художник, график, поэт.
Родом из еврейской семьи. Писал преимущественно портреты, пейзажи и сцены из жизни народа. Ему приписывают следующие слова:
|
Юсефсон в 1867—1876 годах учился в Стокгольмской Академии художеств, а также в Италии, Франции, Нидерландах и других странах. Много путешествовал по странам Европы, в 1879 году поселился в Париже. Первые работы, созданные в этот период, отмечены влиянием импрессионизма. Юсефсон писал интерьеры королевских замков и деревенских домов, портреты, шведские пейзажи. Не принятый современниками, в 1886 году покинул Париж, переехав в сельскую местность. Искусство его стало близко к символизму.
В 1888 году, во время поездки по Бретани, у Юсефсона ухудшилось психическое состояние, он был госпитализирован в больницу города Уппсала, где ему поставили диагноз «деменция прекокс». Находясь на лечении в Стокгольме, он продолжал заниматься творчеством. Душевное расстройство наложило отпечаток на работы этого периода, Юсефсон писал гротескно-фантастические и экспрессивные полотна.
Творчество Юсефсона предвосхитило течения в живописи XX века: экспрессионизм, модернизм, примитивизм.
Юсефсон также написал два сборника стихов: «Чёрные розы» (1888, швед. Svarta rosor) и «Жёлтые розы» (1896, швед. Gula rosor).
Источники
- Данная статья основана на материалах английской Википедии
- «Юсефсон Эрнст». БСЭ. 3-е издание.
- [www.eleven.co.il/article/15168 Юзефсон, семья. Электронная еврейская энциклопедия]
Напишите отзыв о статье "Юсефсон, Эрнст"
Ссылки
-
Эрнст Юсефсон: тематические медиафайлы на Викискладе
Отрывок, характеризующий Юсефсон, Эрнст
– А то нет! Вовсе кривой.– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
