Юсеф Саанеи
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
(перенаправлено с «Юсеф саанеи»)
| Юсеф Саанеи |
Великий аятолла Юсеф Саанеи (р. 1937) — иранский ученый, известный теолог и мусульманский философ.
Содержание
Биография
Юсеф Саанеи родился в Ниикабаде (Иран) в 1937 году, в семье шиитских богословов. В 1946 Саанеи был зачислен в Исфаханскую семинарию, а в 1951 поступил в Кум для продолжения своих исследований. За усердность и образцовое старание, один из крупнейших религиозных лидеров шиитов того времени — великий аятолла Буруджерди — наградил его особой рекомендацией. С 1955 по 1963, т.e. в то время, когда аятолла Хомейни находился в эмиграции, Саанеи посещал его уроки по хариджу и был одним из его ближайших учеников. Он достиг ранга иджтихада в 22 года, а с 38 лет преподает исламские науки на уровне харидж.
Аятолла Саанеи является одним из видных мусульманских реформаторов, и получил известность своими взглядами о равенстве людей вне зависимости от пола, нации или религии.
Произведения
Книги на персидском
- Товзих-уль-Масаа’ил (Исламские законы)
- Маджма-уль-Масаа’ил (три тома)
- Мунтахаб-уль-Ахкам (Выборка из исламских законов)
- Истифта’ат по юридическим вопросам (два тома)
- Истифта’ат по медицинским вопросам
- Ритуалы хаджа
- Правила хаджа (для женщин)
- Истифта’ат по хаджу и умре
- Правила умры муфрада (малого паломничества)
- Правила, касающиеся вопросов женщины
- Правила, касающиеся вопросов молодежи
- Свидетельские показания женщины в исламе
- Выборка из ритуалов и практики хаджа
- Биография
Книги на арабском
- Мисбах-уль-Мукуаллидун (مصباح المقلّدين)
- Фикх-уль-Сакалайн (Книга развода)(فقه الثقلين)
- Фикх-уль-Сакалайн (Книга компенсации)
- Фикх-уль-Сакалайн (Книга наследства)
- Комментарий к Тахрир-уль-Василят (تحرير الوسيلة)
- Комментарий к Урват-аль-Вазкв (четыре тома)
- Мунтахаб-уль-Ахкам (Выборка из Исламского закона)(منتخب الأحكام)
- Хидаайат-уль-Насикин мин Аль-Худжадж ва Аль-Му’тамирин мин Рисаалати Наджат-уль-Ибад
- Манасик-аль-Хадж (Ритуалы Хаджа) (مناسك الحج)
- Далил-ул-Насик
- Масабеех-уль-Ахкам
- Рисалятун Фи аль-Риба (رسالة في الربا)
- Мунтхаб-аль-А`мал валманасик мин аль-Хадж
Напишите отзыв о статье "Юсеф Саанеи"
Литература
A Brief Biography of the Great Religious Authority ([www.saanei.org/page.php?pg=books-view&id=2&lang=en ссылка]) (англ.)
См. также
Ссылки
- [www.saanei.org www.saanei.org — официальный сайт Юсефа Саанеи]
- [www.feqh.org Институт Искусства и Культуры]
Отрывок, характеризующий Юсеф Саанеи
– Ну деньги выйдут, тогда что?– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
