Иоанникий (Юсов)
Архимандрит Иоанникий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 23 июня 1895 — 4 августа 1917 | ||
| Предшественник: | Варлаам (Горбачев) | |
| Преемник: | Вениамин (Кононов) | |
| Имя при рождении: | Иван Филиппович Юсов | |
| Рождение: | 1849 деревня Поле, Онежский уезд, Архангельская губерния | |
| Смерть: | 19 июня 1921 Соловецкие острова | |
| Принятие монашества: | 18 июня 1880 года | |
Архимандрит Иоанникий (в миру Иван Филиппович Юсов; 1849, деревня Поле, Онежский уезд, Архангельская губерния — 19 июня 1921[1], Савватиевский скит, Соловецкие острова) — священнослужитель Русской православной церкви, архимандрит, настоятель Соловецкого монастыря, духовный писатель.
Содержание
Биография
Родился в 1850 году в деревне Поле Архангельской губернии (ныне Онежский район, Архангельская область)[2] в крестьянской семье. Обучался в доме родителей Российской грамоте читать и писать[1].
В 1867 году приехал на Соловки трудником. В 1871 году принят в Соловецкий монастырь качестве послушника. В 1880 году был пострижен в монашество с именем Иоанникий и в том же году рукоположён в сан иеродиакона.
23 июня 1895 года был избран настоятелем Соловецкого монастыря, где по его инициативе были основаны новые скиты, началось создание озёрной судоходной системы на Большом Соловецком острове, получил развитие монастырский морской флот. В 1910—1912 годах на Соловках возникла первая и единственная в России монастырская гидроэлектростанция, в 1914—1916 годах — радиотелеграфная станция, обеспечившая связь с материком.
Особой заботой архимандрита стало создание на базе 4-классного монастырского училища 8-классной семинарии, с правом выпуска священников и учителей.
В 1913 году в Соловецком монастыре началась монастырская смута, когда часть братии, недовольные распоряжениями настоятеля, выступили против своего игумена, и поскольку никаких серьезных фактов представить не смогли, то стали писать начальству различные клеветнические измышления, обвиняя своего архимандрита Иоанникия в безрассудстве, растратах и даже убийстве. Нестроения продолжались четыре года и лишь после Февральской революции, 4 августа 1917 года Синод постановил уволить архимандрита Иоанникия на покой. Прочитав об этом решении Синода в газете, настоятель перекрестился и сказал: «Слава Богу за все. Мне своих дел не стыдно»[3].
Скончался 19 июня 1921 году[1] в Савватиеве на Соловках.
Библиография
- Архимандрит Иоанникий (Юсов), протоиерей Иоанн Сырцов. Альманах Пятидесятилетие Соловецкого пароходства // «Соловецкое море». № 4. 2005 г.
- История первоклассного ставропигиального Соловецкого монастыря. М.: Товарищество Северного мореходства, 2006, 342 с. ISBN 5-93881-048-5
Напишите отзыв о статье "Иоанникий (Юсов)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [pravoslavnoe-duhovenstvo.ru/person/696/ Духовенство Русской Православной Церкви в XX веке — Биобиблиографическая база данных и собрание материалов]
- ↑ [kamelopardalis.livejournal.com/128609.html Путешествия по Русскому Северу. И не только — Деревня Поле (Архангельская область, Онежский район)]
- ↑ Симеон (Кулагин), иеромонах. [www.mpda.ru/site_pub/2764118.html Оптинская смута 1910—1912 гг. в контексте исторических событий]
Ссылки
- [museum.solovki.info/?action=galery&author_id=2&sub_act=galery&p=1 «Забытый остров» К 100-летию освящения храма в Николаевском Кондостровском скиту Соловецкого монастыря]
- [pravoslavnoe-duhovenstvo.ru/person/696/ Иоанникий (Юсов Иван Филиппович), архимандрит]
Отрывок, характеризующий Иоанникий (Юсов)
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
