Юстин, Эва
| Эва Юстин |
Е́ва Хе́двиг Ю́стин (нем. Eva Justin; 23 августа 1909, Дрезден — 11 сентября 1966, Оффенбах) — немецкий психолог и известный расовый антрополог нацистской Германии, является одним из главных инициаторов геноцида цыган в Германии.
История
Эва Юстин родилась в семье работника Рейхсбана Карла Юстина и Маргарете в Дрездене и уже в 1925 году вступила в Младогерманский орден. В 1933 году Эва в возрасте 24 лет получила аттестат зрелости в гимназии Луйзенштифт. В 1934 году девушка поступила на учебный курс медсестры в университетской клинике в Тюбингене, где встретила Роберта Риттера, который принимал участие в экспериментах над цыганами и способствовал их геноциду.[1] Позже Риттер сделал Эву своим заместителем.[2] Она была зачислена к нему 2 ноября 1937 года в Берлине.[3]
Исследования
Юстин, которая владела цыганским языком, заслужила доверие со стороны цыган рома и синти.
Она проводила тщательные исследования евгеники цыган, изучала статистику наследственных заболеваний и их социальной адаптации[4][5].
Стала широко известной благодаря докторской диссертации «Lebensschicksale artfremd erzogener Zigeunerkinder und ihrer Nachkommen» (Судьбы цыганских детей и их потомков, воспитанных в чужой среде), которая была основана на исследованиях 41 ребёнка полуцыганского происхождения, которых с самого детства воспитывали без контакта с цыганской культурой.
В результате своих исследований Юстин пришла к выводу, что из цыганских детей невозможно воспитать полноценных членов немецкого общества, так как им свойственна природная лень, слабоумие, склонность к бродяжничеству, инцесту и воровству. Взрослые цыгане, по её утверждениям, не способны к изучению науки и не желают трудиться, таким образом не поддаются полной ассимиляции в немецкое общество, являются нежелательным и вредным элементом для него.
Холокост
Диссертацию одобрил немецкий этнолог Рихард Турнвальд, и после завершения эксперимента все 41 ребёнок были депортированы в цыганский отсек лагеря в Освенциме[6], позже в лагерь прибыл Йозеф Менгеле, который ставил над некоторыми из детей эксперименты, остальные же были убиты в газовых камерах, в живых остались только 2 ребёнка. Примерно в это же время Ева Юстин получила ученую степень доктора философии.
После войны
После войны Ева Юстин избежала политических преследований и в 1947 году устроилась работать детским психологом в департаменте социальных служб муниципалитета Франкфурта-на-Майне, хотя и не имела специального образования. В 1958 году окружной прокурор во Франкфурте начал расследования расовых преступлений Юстин до окончания войны, однако дело было закрыто после заключения прокурора о истёкшем сроке давности дела и недостаточных уликах.[7][8][9][10]. Умерла в 1966 году от рака.
Напишите отзыв о статье "Юстин, Эва"
Примечания
- ↑ Gilsenbach 1988, S. 103.
- ↑ Gilsenbach 1988, S. 103f.
- ↑ Horst-Peter Wolff Biographisches Lexikon zur Pflegegeschichte S. 112 Elsevier,Urban&FischerVerlag, 2001 ISBN 3-437-26670-5.
- ↑ Gilsenbach 1988, S. 117.
- ↑ Annette Schäfer [www.akademie-rs.de/fileadmin/user_upload/pdf_archive/hp58.pdf Hohenheimer Protokolle Band 58] (PDF-Datei; 2,98 MB) S. 306 Akademie der Diözese Rottenburg-Stuttgart ISBN 3-926297-87-5.
- ↑ Meister nach Gilsenbach 1988, S.117f.
- ↑ Gypsies Under the Swastika By Donald Kenrick, Grattan Puxon Publisher: University Of Hertfordshire Press (January 1, 2009) Language: English ISBN 1-902806-80-8 ISBN 978-1902806808
- ↑ The Origins of Nazi Genocide: From Euthanasia to the Final Solution By Henry Friedlander Publisher: The University of North Carolina Press (September 22, 1997) Language: English ISBN 0-8078-4675-9 ISBN 978-0807846759
- ↑ The Gypsies During the Second World War: The final chapter By Donald Kenrick Publisher: University Of Hertfordshire Press (September 1, 2006) Language: English ISBN 1-902806-49-2 ISBN 978-1-902806-49-5
- ↑ One discipline, four ways: British, German, French, and American anthropology By Fredrik Barth Publisher: University Of Chicago Press; 1 edition (June 15, 2005) Language: English ISBN 0-226-03829-7 ISBN 9780226038292
Литература
- Хорст-Петер ВольффBiographisches Lexikon zur Pflegegeschichte Elsevier,Urban&FischerVerlag, 2001. ISBN 3-437-26670-5
- Раймар Гильзенбах: Wie Lolitschei zur Doktorwürde kam. In: Feinderklärung und Prävention 1988.
- Ессика Гофман Dahlemer Erinnerungsorte. Veröffentlicht von Frank & Timme GmbH, 2007. ISBN 3-86596-144-4.
- Эрнст Кле: Das Personenlexikon zum Dritten Reich. Fischer, Frankfurt am Main 2007. ISBN 978-3-596-16048-8.
- Иоганнес Майстер: Die «Zigeunerkinder» von der St. Josefspflege in Mulfingen. In: 1999. Zeitschrift für Sozialgeschichte des 20. und 21. Jahrhunderts. 2 (1987), S. 14-51.
Отрывок, характеризующий Юстин, Эва
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
