Юсупов, Усман Юсупович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Усман Юсупович Юсупов
узб. Usmon Yusupovich Yusupov<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый секретарь КП Узбекистана
27 сентября 1937 — апрель 1950
Предшественник: Акмаль Икрамович Икрамов
Преемник: Амин Ирматович Ниязов
Председатель Совета Министров Узбекской ССР
7 апреля 1953 — 18 декабря 1954
Предшественник: Нуритдин Акрамович Мухитдинов
Преемник: Нуритдин Акрамович Мухитдинов
Министр хлопководства СССР
5 апреля 1950 — 15 марта 1953
Предшественник: должность учреждена
Преемник: должность упразднена
Председатель Верховного Совета Узбекской ССР
17 июля 1938 — 21 июля 1938
Предшественник: должность учреждена
Преемник: Юлдаш Ахунбабаев как председатель Президиума Верховного Совета УзССР
Первый секретарь Организационного бюро ЦК КП(б) Узбекистана по Ташкентской области
январь 1938 — июнь 1938
Предшественник: должность учреждена
Преемник: должность упразднена; он сам как Первый секретарь Ташкентского обкома КП(б) Узбекистана
Первый секретарь Ташкентского обкома КП(б) Узбекистана
июнь 1938 — 1939
Предшественник: должность учреждена; он сам как Первый секретарь Организационного бюро КП(б) Узбекистана по Ташкентской области
Преемник:  ?
Народный комиссар пищевой промышленности Узбекской ССР
декабрь 1936 — сентябрь 1937
 
Рождение: 18 февраля (1 марта) 1900(1900-03-01)
кишлак Кафтархана, Маргеланский уезд, Ферганская область, Российская империя
Смерть: 7 мая 1966(1966-05-07) (66 лет)
Янгиюль, Ташкентская область, Узбекская ССР, СССР
Партия: ВКП(б) (с 1926)
 
Награды:

Усма́н Юсу́пович Юсу́пов (узб. Usmon Yusupovich Yusupov; 18 февраля [1 марта1900, Ферганская область — 7 мая 1966, Янгиюль, Ташкентская область) — советский государственный и партийный деятель, первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана (1937—1950).





Биография

Родился 18 февраля (1 марта1900 года в кишлаке Кафтархана Маргеланского уезда Ферганской области (ныне в пригороде Ферганы,) в семье узбекского батрака. С 1918 года — рабочий на хлопкоочистительном заводе.

В 1926—1928 годах — председатель Ташкентского окружного комитета профсоюза строителей.

В 1928—1929 годах — секретарь Ташкентского окружного комитета КП(б) Узбекистана.

В 1929—1936 годах — секретарь ЦК КП(б) Узбекистана, в 1931—1934 годах — председатель Средазбюро ВЦСПС.

В 1936 году — нарком пищевой промышленности Узбекской ССР.

В 1937—1950 годах — первый секретарь ЦК КП(б) Узбекистана. Руководил по партийной линии развёртыванием массовых репрессий против «националистов» и «сепаратистов» в 1937—1939 годах.

В 1946 году, будучи секретарем ЦК, Патоличев перед Сталиным защищал партийного лидера Узбекистана Усмана Юсупова. «Дело Юсупова» было возбуждено на основании анонимного заявления о злоупотреблениях. Но Патоличев сумел убедить «вождя всех народов», что это навет недоброжелателей.

В 1950—1953 годах — министр хлопководства СССР.

В 1953—1955 годах — председатель Совета Министров Узбекской ССР.

В 1955—1959 годах директор совхоза № 4 Баяутского района Ташкентской области,

С 1959 года на пенсии.

В 1962—1966 годах — директор комбината «Халкабад» Янгиюльского района Ташкентской области.

Член ВКП(б) с 1926 года. Делегат XVI—XIX съездов партии. Член ЦК КПСС в 1939—1956 годах. Депутат Верховного Совета СССР 1-4 созывов, член Президиума Верховного Совета СССР в 1938—1950 годах.

Похоронен в Ташкенте на Чигатайском кладбище.

Имя было присвоено Большому Ферганскому каналу.

Награды и звания

Награждён шестью орденами Ленина, орденом Отечественной войны 1-й степени, орденом Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почёта», а также медалями.

Напишите отзыв о статье "Юсупов, Усман Юсупович"

Литература

Кино

Фильм "Смысл жизни" о строительстве Ферганского канала под руководством Усмана Юсупова снят в 1987 году режиссером Дамиром Салимовым.

Ссылки

  • [www.knowbysight.info/YuYY/05026.asp Биография в Справочнике по истории Коммунистической партии и Советского Союза]

Отрывок, характеризующий Юсупов, Усман Юсупович

Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.