Эдлунд, Юхан
| Юхан Эдлунд Johan Edlund | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Годы активности |
с 1989 года |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры | |
| Коллективы | |
| Сотрудничество | |
| Лейблы | |
| [www.churchoftiamat.com/9201/9222.html J.Edlund in the Church of Tiamat] | |
Юхан Эдлунд (швед. Johan Edlund, полное имя Ларс Юхан Эдлунд Андерссон, швед. Lars Johan Edlund Andersson; родился 9 марта 1971) — шведский певец, гитарист и клавишник, лидер группы Tiamat.
В Tiamat
В середине 1980-х годов юный Юхан Эдлунд вместе с Никласом Эстландом создали группу Treblinka. Этим названием молодые музыканты выражали протест не только фашистским идеологиям, но и христианству. Уже с 13 лет Эдлунд носил перевёрнутый крест, чем вызывал многочисленные нападки окружающих. Именно отсюда берет свои истоки композиция Scapegoat (c англ. Козел Отпущения) с альбома Clouds. На момент выхода первого альбома, Юхан был известен под псевдонимом Hellslaughter (Адская резня). Вскоре название решили сменить на Tiamat. Юхан Эдлунд был автором всех песен группы, а также большей части музыки. Хотя дебютный альбом группы, Sumerian Cry не был замечен в музыкальном мире, созданный в 1992 году альбом Clouds принёс Tiamat всемирную известность. В песнях, написанных Эдлундом звучали темы таинственных, тёмных снов; образов того, что может ждать человека после смерти, а также неразделённой трагичной любви. Его клавишные, которым было уделено много внимания в альбоме, подчёркивали тяжесть гитарных партий и создавали неповторимую атмосферу тёмных, загадочных видений.
В ранних альбомах Эдлунд использовал типичный для дэт-метала гроулинг, однако в середине 1990-х годов Tiamat изменила свой стиль в основном по воле Эдлунда — музыка полностью ушла от дэт-метала. Так в альбоме Wildhoney появились психоделические композиции (The Ar, Planets и Pocked Size Sun), близкие по духу к творчеству Pink Floyd, любимой группы Юхана Эдлунда. Свои эксперименты с музыкальным стилем Эдлунд продолжил в следующих альбомах группы, не смутившись даже тем, что многие поклонники плохо приняли альбом A Deeper Kind of Slumber, сочтя его слишком экспериментальным, далеким от метала. О своих творческих метаморфозах сам Эдлунд говорил так:
Из десяти моих самых любимых пластинок всех времен и народов семь — альбомы Pink Floyd. Я очень, очень, очень большой фэн Pink Floyd. Я просто фанатик! Для меня это почти что религия. Pink Floyd — мой абсолютный фаворит и первая группа, которую я услышал и в музыку которых врубился. Но что такое истинная психоделия, я начал осознавать не так давно. Я понял, что без наркотиков достичь такого результата просто невозможно. Нет, я не наркоман и тем более никакой не проповедник, я не хочу говорить, хорошо это или плохо — просто я имел некоторый опыт с этими вещами и отражаю их в своей музыке и в текстах. У меня очень много песен о наркотиках, но группа Tiamat тем не менее не пропагандирует это, ни в коем случае! Более того, я думаю, что после пары таких текстов у человека должны возникнуть совершенно противоположные чувства.
Вне Tiamat
Юхан Эдлунд сделал несколько ремиксов на композиции немецкой группы Rammstein, в том числе для её сингла Stripped. Как приглашённый вокалист он участвовал в голландском прогрессивно-металическом проекте Ayreon.
В 2000 году Эдлунд создал новый музыкальный проект, группу Lucyfire, в которой он участвует параллельно с Tiamat. По словам Юхана, эта группа нужна для его музыкальных экспериментов, не вписывающихся в формат его первой группы. В 2001 году новая группа выпустила свой первый (и пока единственный) альбом This Dollar Saved My Life At Whitehorse с незамысловатым рóковым звучанием и словами, затрагивающими известные темы вина, женщин и песен. Альбом символизирует типичную рок-н-ролльную мечту, что Эдлунд счёл несовместимым с имиджем Tiamat.
Напишите отзыв о статье "Эдлунд, Юхан"
Отрывок, характеризующий Эдлунд, Юхан
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
