Молари, Юха

Юха Молари
фин. Juha Molari
Имя при рождении:	фин. Juha Molari
Род деятельности:	бывший настоятель
Дата рождения:	28 марта 1964(1964-03-28) (60 лет)
Место рождения:	Савонлинна, Финляндия
Гражданство:	Финляндия Финляндия
Сайт:	[personal.inet.fi/business/molari/ personal.inet.fi]

Ю́ха Мо́лари (фин. Juha Molari; род. 28 марта 1964, Савонлинна, Финляндия) — бывший финский лютеранский настоятель, доктор богословия, обозреватель (RT, Russia Today), критик чеченского сепаратизма, по собственному утверждению, сторонник активной борьбы с русофобией в Финляндии. Молари вышел из состава Евангелическо-лютеранской церкви Финляндии (с 27 октября 2011) и 30 октября 2011 года был принят в лоно Русской православной церкви, став членом Свято-Никольского русского прихода в Хельсинки.

По сообщению финской и российской прессы якобы подвергался уголовному преследованию на территории Финляндии по обвинению в разжигании межнациональной розни в отношении чеченцев, но на деле уголовное дело даже не было возбуждено.

Неоднократно заявлял о своём намерении покинуть Финляндию и переселиться в Россию в связи с угрозой жизни у себя на родине.

15 октября 2011 года в Москве Молари участвовал в конференции Евразийского Народного Фронта и международного движения «Интернациональная Россия» в Общероссийского Народного Фронта.

Биография

Родился 28 марта 1964 года в г. Савонлинна.

В 1989 году получил в Хельсинкском университете степень магистра теологии.

В 2009 году получил в Хельсинкском университете степень доктора теологии.

С 1989 по 2007 годы служил пастором в церковном приходе Малми.

С 2001 по 2004 годы в хельсинском институте Хелия (Haaga-Helia The University of Applied Sciences); Бакалавр делового администрирования (ВВА)- сфера специализации российская торговля и управление бизнесом, а также маркетинговые коммуникации.

С 2006 по 2008 годы изучал информационные технологии в хельсинкском институте Хаага-Хелия (The University of Applied Sciences in Information technology).

С 2008 по 2011 годы настоятель финского прихода в Похья. 14 апреля 2011 года запрещён в служении до дальнейшего уведомления в связи со скандальными высказываниями в адрес чеченских сепаратистов.

В 2003-2004 годах учился в Санкт-Петербургской государственной академии экономики и финансов (ФИНЭК).

7 февраля 2009 года защитил в Хельсинкском Университете докторскую диссертацию на тему «Q-Евангелия и психоистории»; научный труд был посвящён исследованию психодинамики различных экстремистских движений и группировок.

Политическая деятельность

Является участником Антифашистского комитета Финляндии (фин. Suomen antifasistinen komitea). У «Кавказ-Центра» вышло более двухсот статей против Молари.

В ответ на организацию весной 2009 года в Тампере финским фондом «Про Карелия» показа фильма «Советская история», снятого латвийским режиссёром Эдвинсом Шноре, пастор Молари охарактеризовал ленту как антироссийскую.

Баллотировался в парламент Финляндии на выборах 2011 года от Рабочей Партии Финляндии, где получил 10 голосов.

По сообщению финской прессы, 3 июля 2012 года в связи с обвинениями в оскорблении чести министра развития Хейди Хауталы, участвующей по мнению Молари в антироссийской компании, был оправдан уездным судом. Но на деле уголовное дело даже не было возбуждено.

Правозащитная деятельность

Также известен выступлениями в поддержку Риммы Салонен в связи с чем назвал ошибкой действия финского дипломата, помогшего бывшему мужу Риммы — Пааво Салонену вывезти ребёнка из России. В целом историю с Салонен пастор рассматривает как «семейную трагедию, в освещении которой необходимо было выслушивать обе стороны».

Прочее

Сейчас работает над книгой по информационной психологии на материале войн в Прибалтике.

Сотрудничал как корреспондент с финско-русскими периодическими изданиями (Финляндский Торговый Путь (газета)).

Труды

• Molari, Juha: Q-evankeliumi ja psykohistoria: Uuden testamentin eksegetiikan väitöskirja. Helsinki: Helsingin yliopisto, 2009. ISBN 978-952-92-4839-1 [helda.helsinki.fi/handle/10138/21601 Текст]
• Молари, Юха: The Government and Middle-Size Enterprises in Finland and Sweden. Государство и бизнес. Вопросы теории и практики: моделирование, менеджмент, финансы. СЗАГС: Санкт-Петербург 2011 (ISBN 978-5-89781-364-3)
• UNIVERSITY — BUSINESS PARTNERSHIP PROGRAMMERS. УНИВЕРСИТЕТ — БИЗНЕС-ПРОГРАММЫ ПАРТНЕРСТВА. Государство и бизнес. Вопросы теории и практики: Материалы V Международной научно-практической конфереции. Северо-западный институт управления — филиал РАНХиГС.. Санкт-Петербург: СЗАГС, 2013. ISBN 978-5-89781-513-5.

Ссылки

• [personal.inet.fi/business/molari/ Личный сайт Юха Молари]
• [juhamolari.blogspot.com/ Блог Юха Молари]
• [rt.com/news/blogs/juha-molari-blog-finland/ RT (Russia Today) Блог Юха Молари]
• [baltinfo.ru/search/result/Юха%20Молари На сайте baltinfo.ru]
• [www.kolumbus.fi/edvard.hamalainen/docs2/molari.htm Минута славы пастора Молари]
• [www.aif.ru/society/news/99042 Финский пастор — противник «Кавказ-центра» — принял православие] // Аргументы и Факты. — 7 ноября 2011.
• [www.interfax-religion.ru/?act=interview&div=339 Русская православная церковь — по-настоящему христианская] интервью порталу Интерфакс

Отрывок, характеризующий Молари, Юха

– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.