Айдаев, Юша Ахъядович

Юша Ахъядович Айдаев
Дата рождения:	20 марта 1938(1938-03-20)
Место рождения:	Старые Атаги, Чечено-Ингушская АССР, РСФСР, СССР
Дата смерти:	1 июня 2004(2004-06-01) (66 лет)
Место смерти:	Грозный, Чечня, Россия
Страна:	СССР СССР → Россия Россия
Научная сфера:	Филология
Учёная степень:	доктор филологических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Чеченский государственный педагогический институт

Юша́ Ахъя́дович Айда́ев (20 марта (по другим источникам 10 марта) 1938 года, Старые Атаги, Чечено-Ингушская АССР, РСФСР, СССР — 1 июня 2004 года, Грозный, Чечня, Россия) — чеченский учёный, доктор филологических наук, профессор, академик Российской академии естественных наук, вице-президент Академии наук Чеченской Республики, заслуженный деятель науки Чеченской Республики, член Союза писателей и Союза журналистов России, заслуженный работник культуры Чечено-Ингушской АССР.

Биография

Родился в 1938 году в селе Старые Атаги. В 1944 году был депортирован. Вскоре скончался его отец. Мать одна растила трёх сыновей.

В 1957 году с отличием окончил школу. В это время произошла реабилитация репрессированных народов. Чеченцы и ингуши хотели выехать на родину, но им чинили препятствия. Переговоры с чиновниками вызвался вести Айдаев. С этого времени он стал фактическим руководителем молодёжи, которая хотела выехать на родину.

В 1962 году окончил историко-филологический факультет Чечено-Ингушского государственного педагогического института. Ещё в студенческие годы увлёкся систематизацией и популяризацией вайнахского устного творчества. Был председателем общества студенческого научного творчества. Предметом его исследований были литература, фольклор, театр, этнография. Его статьи регулярно публиковались на страницах периодической печати и в сборниках научных статей.

После окончания института защитил кандидатскую диссертацию по теме «Чечено-Ингушская советская драматургия (1920 −1940 гг.)». Работал заведующим сектором и учёным секретарём в Чечено-Ингушском научно-исследовательском институте истории, экономики, социологии и филологии.

В 1972 году стал заместителем редактора газеты «Ленинан некъ», в 1973 году — редактором газеты «Комсомольское племя». В 1980—1991 годах был главным редактором газеты «Ленинан некъ». Также исполнял обязанности главного редактора Чечено-Ингушского книжного издательства и заведующим отделом межнациональных отношений Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР.

Вёл активную общественную работу. Неоднократно избирался депутатом Грозненского городского Совета народных депутатов, заместителем председателя правления Союза журналистов Чечено-Ингушской АССР, председателем Чечено-Ингушского Комитета мира, действительным членом Международной академии педагогических наук, Русского исторического общества.

В 1990 году защитил докторскую диссертацию. В 1992—1996 годах был первым заместителем генерального директора Института книги и социальных программ Министерства печати Российской Федерации. С 2000 года работал главным научным сотрудник Института проблем образования Министерства образования и науки Чечни. Являлся членом учёного Совета и член научно-редакционного Совета этого института. Был вице-президентом Академии наук Чеченской Республики, заведующим и профессором кафедры русской и зарубежной литературы Чеченского государственного университета, членом Совета по координации и поддержке научных исследований проблем Северного Кавказа в Южном федеральном округе. Участвовал в разработке и создании проекта Конституции Чеченской Республики.

Опубликовал более 120 научных работ.

Библиография

• Айдаев Ю. А. [books.google.ru/books?id=Zu8nAAAAMAAJ&q=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&dq=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&hl=ru&sa=X&redir_esc=y Чеченцы: история и современность]. — Москва: Мир дому твоему, 1996. — 351 с. — ISBN 5875530057.
• Айдаев Ю. А. [books.google.ru/books?id=EaorAAAAMAAJ&q=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&dq=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&hl=ru&sa=X&redir_esc=y Зеркало жизни: сборник литературно-критических статей]. — Грозный: Чечено-Ингушское книжное издательство, 1987. — 147 с.
• Айдаев Ю. А. [books.google.ru/books?id=fOcPAAAAMAAJ&q=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&dq=%D1%8E%D1%88%D0%B0+%D0%B0%D0%B9%D0%B4%D0%B0%D0%B5%D0%B2&hl=ru&sa=X&redir_esc=y От эпической песни до эпопеи: сборник литературно-критических статей]. — Грозный: Чечено-Ингушское книжное издательство, 1975. — 93 с.

Ссылки

• Малика Абалаева. [checheninfo.ru/13059-yusha-aydaev-on-byl-v-svoey-otchizne-grazhdaninom.html Юша Айдаев. Он был в своей Отчизне гражданином]. Информационное агентство «Чечено-Информ» (14 июня 2012). Проверено 11 июня 2015.
• [viperson .ru/people/aydaev-yusha-ah-yadovich Айдаев Юша Ахъядович]. Виперион. Проверено 11 июня 2015.
• Адиз Кусаев. [chenetbook.info/knigi/xudliteratura/pisatelichechni/0/assets/basic-html/page133.html Писатели Чечни. Юша Айдаев]. Проверено 11 июня 2015.

Наука   Чечня   Персоналии

Отрывок, характеризующий Айдаев, Юша Ахъядович

– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.