Юшенков, Сергей Николаевич

Сергей Николаевич Юшенков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель комитета Государственной думы по обороне
17 января 1994 года — 16 января 1996 года
Преемник:	Лев Яковлевич Рохлин
Первый заместитель Руководителя Федерального информационного центра России
27 января 1993 года — 4 января 1994 года
Президент:	Борис Николаевич Ельцин
Рождение:	27 июня 1950(1950-06-27) деревня Медведково, Калининская область, РСФСР, СССР
Смерть:	17 апреля 2003(2003-04-17) (52 года) Москва, Российская Федерация
Место погребения:	на Ваганьковском кладбище
Дети:	Алексей и Елена
Партия:	КПСС, Либеральная Россия
Образование:	Новосибирское высшее военно-политическое училище, Военно-политическая академия имени В. И. Ленина
Учёная степень:	кандидат философских наук
Профессия:	офицер
Деятельность:	политик
Военная служба
Принадлежность:	СССР СССР
Звание:

Серге́й Никола́евич Юшенко́в (27 июня 1950 — 17 апреля 2003) — депутат Государственной Думы, кандидат философских наук, автор ряда научных работ.

Один из лидеров партии «Либеральная Россия». Убит 17 апреля 2003 года. Согласно приговору Московского городского суда, убийство организовал председатель более лояльного Борису Березовскому крыла партии Михаил Коданёв для использования выделяемых на партию денег Бориса Березовского по своему усмотрению.Но через много лет после приговора отбывающий наказание в колонии Михаил Коданёв стал утверждать, что получил распоряжение нейтрализовать Юшенкова от Бориса Березовского и Бадри Патаркацишвили, а молчал об этом из-за их так и не выполненных обещаний в период его заключения обеспечивать его семью в благодарность за молчание. В ответ на это Следственный комитет России, принявший заявление Коданёва к рассмотрению, сообщил, что Б. Березовский уже проверялся на причастность к убийствам Владислава Листьева, Анны Политковской и депутата Госдумы главы исполкома той же партии "Либеральная Россия", сопредседателем которой был Юшенков, Владимира Головлева. Полученная в ходе расследования этих уголовных дел подобная сообщению Коданёва информация пока не подтвердилась.

Биография

Родился 27 июня 1950 года в деревне Медведково (ныне Тверской области). Обучался в Торопецком сельскохозяйственном техникуме Калининской области. В 1974 году окончил Новосибирское высшее военно-политическое училище (НВВПУ). В 1980 году поступил в ВПА имени В. И. Ленина в Москве, преподавал в Тбилисском высшем административно-командном краснознамённом училище, в 1984 году поступил в адъюнктуру Военно-политической академии. Полковник, кандидат философских наук, автор ряда научных работ. После убийства Сергея Юшенкова его жена осталась с сыном Алексеем и дочерью Еленой.

Политическая карьера

В декабре 1989 года выдвинут кандидатом в депутаты, а в марте 1990 года Юшенков избирается народным депутатом РСФСР по Киевскому округу г. Москвы. С сентября 1990 г. по январь 1993 г. — председатель подкомитета Комитета Верховного Совета России по средствам массовой информации, связям с общественными организациями, массовыми движениями граждан и изучению общественного мнения. В этот же период возглавлял парламентскую фракцию «Радикальные демократы».

С 18 марта 1991 года — член Комиссии при Председателе Верховного Совета РСФСР по проверке причин гибели и травматизма военнослужащих и военных строителей, защиты их законных прав и интересов в мирное время на территории РСФСР и граждан РСФСР за её пределами

С 6 сентября 1991 года — член временной депутатской комиссии для парламентского расследования причин и обстоятельств государственного переворота в СССР.

С 27 января 1993 года по 4 января 1994 года — первый заместитель Руководителя Федерального информационного центра России М. Н. Полторанина.

В 1992—1994 гг. являлся президентом Фонда поддержки демократических преобразований в России.

С 12 декабря 1993 года — депутат Государственной Думы.

С 17 января 1994 года по декабрь 1995 года — председатель Комитета Государственной Думы по обороне.

31 января 1996 года — член Комитета Государственной Думы по обороне

28 января 2000 года — член, а с 3 февраля 2000 года — заместитель председателя Комитета Государственной Думы по энергетике, транспорту и связи.

С 9 февраля 2000 года по 6 февраля 2002 года — заместитель председателя Комитета Государственной Думы по безопасности.

С 25 февраля 2000 года — член депутации Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в Межпарламентской Ассамблее государств — участников Содружества Независимых Государств и представитель Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в Постоянной комиссии по вопросам обороны и безопасности.

С мая 1996 года работал главным редактором газеты «Демократический выбор».

В 2000 году стал сопредседателем движения «Либеральная Россия», финансируемого Борисом Березовским.

В январе 2002 года депутаты Государственной Думы Виктор Похмелкин, Сергей Юшенков, Владимир Головлев и Юлий Рыбаков, представляющие руководство «Либеральной России», вышли из парламентской фракции «Союз правых сил». Причиной ухода Юшенков назвал «невозможность далее находиться в составе фракции СПС, которая в целом поддерживает проводимую руководством страны политику на фактическое построение полицейско-бюрократического режима в России».

4 октября 2002 года Юшенков заявил, что «Либеральная Россия» отказывается от денег Бориса Березовского и рассмотрит вопрос о возможности его дальнейшего пребывания на посту сопредседателя партии. 9 октября Березовский был исключён из партии. Поводом послужило интервью предпринимателя главному редактору газеты «Завтра» Александру Проханову, в котором Березовский призывал к объединению с национал-патриотической оппозицией. Интервью было расценено как предательство либеральных идей. Сам Березовский обнародовал заявление, где назвал интервью «Завтра» только предлогом к разрыву отношений, который давно планировался политсоветом партии. Березовский охарактеризовал решение исключить его из партии «с юридической стороны противоправным». «Они не имели права меня исключать из партии, равно, как и снимать с должности сопредседателя. Меня избирал сопредседателем съезд, а не политсовет», — пояснил он.

7 декабря 2002 года в Санкт-Петербурге прошёл экстренный съезд «Либеральной России», в котором участвовали лидеры региональных отделений партии, поддерживающие Березовского и не согласные с политикой Юшенкова и Похмелкина. Съезд восстановил в партии Березовского и лишил постов всех остальных сопредседателей этой партии — Юшенкова, Похмелкина и Золотухина. Новым председателем партии был избран партнёр Березовского Михаил Коданёв. Снятые со своих постов бывшие руководители партии посчитали этот съезд незаконным. «Никаких перспектив у съезда сторонников Березовского нет. Они столкнулись с Уголовным кодексом: подлог, фальсификация и подкуп», — заявил Юшенков. Ранее, 5 декабря 2002, Минюст России назвал намерение части членов «Либеральной России» провести съезд партии в Санкт-Петербурге незаконным.

Депутат Шугаев

В 1990-1996 годах Сергей Юшенков не раз выступал под псевдонимом "депутат Егор Шугаев" (председатель партии Среднерусской возвышенности) в качестве автора комично-провокативных заявлений и автора сатирических текстов. Впрочем, под именем "депутат Шугаев" иногда скрывались и политические противники Юшенкова, поэтому авторство некоторых текстов доподлино установить кажется сложным. В качестве примеров "проектов" Шугаева можно привести Закон о наследственном депутатстве или пьесу «Сон председателя».

Под именем Егора Шугаева было выпущено две книги. В 1994 году - "О наследственном депутатстве и других полезных вещах". А уже в 2003 году, с авторством Сергея Юшенкова была выпущена еще одна книга - "Мой друг Егор Шугаев"

Убийство

Сергей Юшенков был убит 17 апреля 2003 года около собственного дома в Москве. В него выстрелили трижды из пистолета Макарова с глушителем. Оружие было найдено брошенным.

Следствие и суд

Убийца действовал в перчатках, но когда надевал их, то оставил один отпечаток пальца на пакете, который выбросил после убийства. Эта улика позволила установить непосредственного исполнителя — Александра Кулачинского из Сыктывкара, отсидевшего 4 года за торговлю наркотиками. 25—26 июня 2003 были задержаны предполагаемый заказчик, сопредседатель лояльного Борису Березовскому крыла партии «Либеральная Россия» Михаил Коданёв, предполагаемый организатор и помощник Александр Винник и предполагаемые непосредственные исполнители убийства.

Во время следствия в Интернете появлялись обвинения одного из видных деятелей «Либеральной России» Леонида Ольшанского в соучастии в этих событиях. Ольшанский во время знаменитого эфира на НТВ с участием Андрея Савельева и Владимира Жириновского пытался оправдаться от подобных обвинений.

Накануне своего задержания Коданёв дал интервью газете «Время новостей»:

Мне позвонили друзья из Москвы и сказали, что ФСБ дала приказ на мое задержание. К этому явно все шло. Вначале мне начали угрожать неизвестные, и я даже сейчас хожу с телохранителями. Теперь арестовали каких-то людей из Сыктывкара, откуда я сам и большинство ребят, которые меня охраняют и помогают в партийной работе. Могу заявить, что все подобные инсинуации в мой адрес — провокация. Фамилии задержанных мне ничего не говорят, но сам я профессионально занимался карате, потом многих тренировал, работал в «Интуристе». Меня знает полгорода. Может, когда-то даже пересекался с этими задержанными. <…> Ни к каким финансовым делам партии я никогда никакого отношения не имел. Юшенкова я видел всего три раза в жизни. Он всегда был «закрыт» окружением и не доступен для общения. Поэтому никаких конфликтов у нас быть не могло. Я ни от кого не скрываюсь, нахожусь в гостинице и готов ответить на любые вопросы следствия. Но боюсь, что в рамках расследования решили сделать провокацию против нас. Вот нашли исполнителей, а меня сделают «заказчиком». Ещё могут повесить на меня убийство Столыпина и Кеннеди.

26 июня сопредседатель «Либеральной России» Виктор Похмелкин заявил в интервью НТВ, что версия о причастности Коданёва «с самого начала выдвигалась следствием, и она имеет под собой определённые основания». «Господин Коданёв претендовал на лидерство в партии „Либеральная Россия“, отрабатывая деньги известного опального олигарха. Сергей Николаевич Юшенков — общепризнанный лидер нашей партии, безусловно, мешал ему в том. Я думаю, что в подоплёке здесь борьба за власть», — заявил Похмелкин. «Впервые версию о причастности Каданёва к убийству Сергея Николаевича Юшенкова я услышал из уст одного из сторонников Березовского, который постоянно находится в штабе, возглавляемым Михаилом Коданёвым. Насколько я знаю, этот человек допрошен следствием. Собственно говоря, толчок этой версии был дан именно из окружения господина Коданёва. Так что искать надо где-то там», — отметил Похмелкин. Председатель исполкома «Либеральной России» Александр Лебедев заявил, что Коданёв ещё осенью 2002 года предлагал ему, в то время помощнику Сергея Юшенкова, за деньги перейти на сторону Березовского. «Я ответил, что друзей не предаю, и на этом все контакты у нас с Коданёвым закончились», — сказал Лебедев.

Березовский заявил, что Коданёв к убийству не причастен и что его арест — «звено в цепи действий власти по разрушению любой оппозиции режиму в России». Согласно Елене Трегубовой, многие находили сходство во внешности и биографии Коданёва с Путиным.

Следствие по делу было завершено в августе 2003 года. По ходатайству Коданёва судебный процесс проходил с участием присяжных заседателей.

Незадолго до вынесения приговора правозащитник и адвокат семьи Юшенкова Юрий Шмидт заявил:

Я утверждаю, что все подсудимые виновны, а Коданёв является заказчиком преступления. От имени жены и детей Юшенкова прошу вынести им обвинительный вердикт.

По словам Шмидта, «Юшенков совершил одну серьёзную ошибку — поверил Борису Березовскому, это стоило ему жизни». «Юшенков был, возможно, последним политическим романтиком в представительной власти. Абсолютно честным и в чём-то по-детски наивным», — рассказал присяжным Шмидт.

18 марта 2004 года в Московском городском суде присяжные вынесли обвинительный вердикт. Михаил Коданёв был признан заказчиком убийства, Александр Винник — организатором, Александр Кулачинский — непосредственным исполнителем, Игорь Киселёв — посредником между организатором преступления и исполнителем. 30 марта 2004 года в Мосгорсуде был зачитан приговор. Суд установил, что в феврале 2003 года Коданёв, желая возглавить партию «Либеральная Россия» и завладеть её финансовыми средствами, дал указание своему подчинённому Виннику организовать убийство Юшенкова. В свою очередь Винник договорился с Киселёвым об организации убийства. Киселёв в марте 2003 года приобрёл пистолет, а в апреле нанял Кулачинского, который и совершил убийство депутата. Коданёв и Кулачинский были приговорены к 20 годам лишения свободы, Винник — к 10 годам, Киселёв — к 11 годам. Все осуждённые, кроме Коданёва, который так и не признал свою вину, попросили прощения у семьи убитого. Двое подозреваемых соучастников Владислав Пальков и Антон Дрозд были оправданы присяжными.

Приговор в отношении Коданёва выносился в его отсутствие, так как он, по словам адвоката, заболел. По словам представителя начальника ГУИН, он пытался покончить жизнь самоубийством ещё до вынесения приговора, съев несколько банок сгущенного молока, смешанного с ядом. После этого Коданёв прошёл полный курс лечения в психотерапевтическом отделении медицинской части Бутырки.

Вдова Сергея Юшенкова Валентина заявила, что вынесенным приговором довольна. Виктор Похмелкин также сказал, что 20 лет — это справедливое наказание за совершенное убийство.

Адвокат Коданёва Генри Резник усомнился, что Коданёв дал приказание убить Юшенкова в апреле, несмотря на перспективу срыва регистрации партии убийством. Резник счёл, что Коданёва оговорил Александр Винник. Адвокат, представлявший интересы семьи Юшенкова, Юрий Шмидт заявил, что «вина Коданёва не вызвала никаких сомнений уже после допроса Винника», и отметил, что Резник поэтому находился «в достаточно сложном положении».

23 июня 2004 года Верховный суд РФ отклонил кассационную жалобу адвокатов Михаила Коданёва и оставил в силе приговор Мосгорсуда.

Альтернативная версия

По версии бывшего подполковника ФСБ Александра Литвиненко, Юшенкова убили за то, что он получил от Литвиненко «доказательство причастности ФСБ к теракту в Театральном центре на Дубровке». Литвиненко утверждал, что передал Юшенкову информацию о Ханпаше Теркибаеве. По мнению Литвиненко и Анны Политковской, Теркибаев сотрудничал с ФСБ, находился в театре во время теракта и покинул театр непосредственно до начала штурма. Анна Политковская заявила, что незадолго до убийства встречалась с Юшенковым. Они обсуждали эти «вновь открывшиеся обстоятельства трагедии в „Норд-Осте“». По словам Политковской, «Юшенков располагал некоей информацией о случившемся».

Ханпаш Теркибаев погиб в автомобильной аварии до начала слушаний процесса об убийстве Юшенкова.

Сотрудники Юшенкова сообщили, что ничего не знают о каких-либо его контактах с Литвиненко. Помощник и пресс-секретарь Юшенкова Елена Соколова твёрдо уверена, что никаких бумаг Литвиненко Юшенкову вообще не передавал. Михаил Гохман из «Московских новостей» писал, что Ханпаш Теркибаев опроверг «практически всё, что про него писали».

Комментарии политиков в день убийства Юшенкова

Владимир Путин, президент России:

Глубоко потрясен трагическим известием о гибели Сергея Николаевича Юшенкова. Ушел из жизни яркий политик нашего времени. Убит человек, считавший своей обязанностью защиту демократических свобод и идеалов.

Виктор Похмелкин, сопредседатель «Либеральной России»:

Самый большой конфликт за последнее время у Юшенкова был с Березовским. Однако я не могу связывать это с убийством… Юшенков не занимался ни коммерцией, ни бизнесом, поэтому все версии, кроме политической, исключены. Он всегда был далек от финансовой сферы.

Сергей Ковалёв, депутат Государственной думы, правозащитник:

Кому могла помешать «Либеральная Россия», ума не приложу. Думаю, что эта партия ещё по-настоящему не состоялась, её шансы на выборах крайне мизерны. В качестве политической силы, не боящейся резкой критики власти, она многим была неприятна… Не могу сказать, что в комиссии (по взрывам жилых домов. — Ред.) Сергей Юшенков был выделявшейся фигурой, потому что занимался больше партийными делами, нежели делами комиссии. Вообще, если говорить о политических причинах, они могут быть не столь прямолинейны и не завязаны только на партию или на комиссию. Боюсь, мы очень не скоро узнаем о причинах убийства.

Валерия Новодворская, член «Либеральной России»:

Приказ об убийстве Юшенкова пришёл из Кремля. Двух председателей (Юшенкова и Головлева. — Ред.) даже ФСБ не может убить без приказа. Сережа не мог выиграть выборы, у него и денег-то нет. Но он раздражал власть. Это расправа совершенно зверская, немотивированная, так как он... не был реальной конкуренцией всемогущему Кремлю. Это убийство свидетельствует о том, что мы в руках зверей.

Ссылки

• [www.peoples.ru/state/politics/yushenkov/index.html Биография]
• Владимир Войнович. [www.grani.ru/opinion/m.179267.html Некто Юшенков] // Грани.ру. — 27 июня 2010

Отрывок, характеризующий Юшенков, Сергей Николаевич

Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]


Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.
Чем дольше жил император в Вильне, тем менее и менее готовились к войне, уставши ожидать ее. Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне.
После многих балов и праздников у польских магнатов, у придворных и у самого государя, в июне месяце одному из польских генерал адъютантов государя пришла мысль дать обед и бал государю от лица его генерал адъютантов. Мысль эта радостно была принята всеми. Государь изъявил согласие. Генерал адъютанты собрали по подписке деньги. Особа, которая наиболее могла быть приятна государю, была приглашена быть хозяйкой бала. Граф Бенигсен, помещик Виленской губернии, предложил свой загородный дом для этого праздника, и 13 июня был назначен обед, бал, катанье на лодках и фейерверк в Закрете, загородном доме графа Бенигсена.
В тот самый день, в который Наполеоном был отдан приказ о переходе через Неман и передовые войска его, оттеснив казаков, перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на даче Бенигсена – на бале, даваемом генерал адъютантами.
Был веселый, блестящий праздник; знатоки дела говорили, что редко собиралось в одном месте столько красавиц. Графиня Безухова в числе других русских дам, приехавших за государем из Петербурга в Вильну, была на этом бале, затемняя своей тяжелой, так называемой русской красотой утонченных польских дам. Она была замечена, и государь удостоил ее танца.
Борис Друбецкой, en garcon (холостяком), как он говорил, оставив свою жену в Москве, был также на этом бале и, хотя не генерал адъютант, был участником на большую сумму в подписке для бала. Борис теперь был богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, а на ровной ноге стоявший с высшими из своих сверстников.
В двенадцать часов ночи еще танцевали. Элен, не имевшая достойного кавалера, сама предложила мазурку Борису. Они сидели в третьей паре. Борис, хладнокровно поглядывая на блестящие обнаженные плечи Элен, выступавшие из темного газового с золотом платья, рассказывал про старых знакомых и вместе с тем, незаметно для самого себя и для других, ни на секунду не переставал наблюдать государя, находившегося в той же зале. Государь не танцевал; он стоял в дверях и останавливал то тех, то других теми ласковыми словами, которые он один только умел говорить.
При начале мазурки Борис видел, что генерал адъютант Балашев, одно из ближайших лиц к государю, подошел к нему и непридворно остановился близко от государя, говорившего с польской дамой. Поговорив с дамой, государь взглянул вопросительно и, видно, поняв, что Балашев поступил так только потому, что на то были важные причины, слегка кивнул даме и обратился к Балашеву. Только что Балашев начал говорить, как удивление выразилось на лице государя. Он взял под руку Балашева и пошел с ним через залу, бессознательно для себя расчищая с обеих сторон сажени на три широкую дорогу сторонившихся перед ним. Борис заметил взволнованное лицо Аракчеева, в то время как государь пошел с Балашевым. Аракчеев, исподлобья глядя на государя и посапывая красным носом, выдвинулся из толпы, как бы ожидая, что государь обратится к нему. (Борис понял, что Аракчеев завидует Балашеву и недоволен тем, что какая то, очевидно, важная, новость не через него передана государю.)
Но государь с Балашевым прошли, не замечая Аракчеева, через выходную дверь в освещенный сад. Аракчеев, придерживая шпагу и злобно оглядываясь вокруг себя, прошел шагах в двадцати за ними.
Пока Борис продолжал делать фигуры мазурки, его не переставала мучить мысль о том, какую новость привез Балашев и каким бы образом узнать ее прежде других.
В фигуре, где ему надо было выбирать дам, шепнув Элен, что он хочет взять графиню Потоцкую, которая, кажется, вышла на балкон, он, скользя ногами по паркету, выбежал в выходную дверь в сад и, заметив входящего с Балашевым на террасу государя, приостановился. Государь с Балашевым направлялись к двери. Борис, заторопившись, как будто не успев отодвинуться, почтительно прижался к притолоке и нагнул голову.
Государь с волнением лично оскорбленного человека договаривал следующие слова:
– Без объявления войны вступить в Россию. Я помирюсь только тогда, когда ни одного вооруженного неприятеля не останется на моей земле, – сказал он. Как показалось Борису, государю приятно было высказать эти слова: он был доволен формой выражения своей мысли, но был недоволен тем, что Борис услыхал их.
– Чтоб никто ничего не знал! – прибавил государь, нахмурившись. Борис понял, что это относилось к нему, и, закрыв глаза, слегка наклонил голову. Государь опять вошел в залу и еще около получаса пробыл на бале.
Борис первый узнал известие о переходе французскими войсками Немана и благодаря этому имел случай показать некоторым важным лицам, что многое, скрытое от других, бывает ему известно, и через то имел случай подняться выше во мнении этих особ.

Неожиданное известие о переходе французами Немана было особенно неожиданно после месяца несбывавшегося ожидания, и на бале! Государь, в первую минуту получения известия, под влиянием возмущения и оскорбления, нашел то, сделавшееся потом знаменитым, изречение, которое самому понравилось ему и выражало вполне его чувства. Возвратившись домой с бала, государь в два часа ночи послал за секретарем Шишковым и велел написать приказ войскам и рескрипт к фельдмаршалу князю Салтыкову, в котором он непременно требовал, чтобы были помещены слова о том, что он не помирится до тех пор, пока хотя один вооруженный француз останется на русской земле.
На другой день было написано следующее письмо к Наполеону.
«Monsieur mon frere. J'ai appris hier que malgre la loyaute avec laquelle j'ai maintenu mes engagements envers Votre Majeste, ses troupes ont franchis les frontieres de la Russie, et je recois a l'instant de Petersbourg une note par laquelle le comte Lauriston, pour cause de cette agression, annonce que Votre Majeste s'est consideree comme en etat de guerre avec moi des le moment ou le prince Kourakine a fait la demande de ses passeports. Les motifs sur lesquels le duc de Bassano fondait son refus de les lui delivrer, n'auraient jamais pu me faire supposer que cette demarche servirait jamais de pretexte a l'agression. En effet cet ambassadeur n'y a jamais ete autorise comme il l'a declare lui meme, et aussitot que j'en fus informe, je lui ai fait connaitre combien je le desapprouvais en lui donnant l'ordre de rester a son poste. Si Votre Majeste n'est pas intentionnee de verser le sang de nos peuples pour un malentendu de ce genre et qu'elle consente a retirer ses troupes du territoire russe, je regarderai ce qui s'est passe comme non avenu, et un accommodement entre nous sera possible. Dans le cas contraire, Votre Majeste, je me verrai force de repousser une attaque que rien n'a provoquee de ma part. Il depend encore de Votre Majeste d'eviter a l'humanite les calamites d'une nouvelle guerre.
Je suis, etc.
(signe) Alexandre».