Юшневская, Мария Казимировна
| Мария Казимировна Юшневская | |
 | |
| Акварель Н.А.Бестужева, 1838 | |
|---|---|
| Имя при рождении: |
Круликовская |
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Супруг: |
1 муж Анастасьев |
| Дети: |
дочь Софья Алексеевна Анастасьева |
Мария Казимировна Юшневская (1790 — 1863) — урождённая Круликовская, в первом браке Анастасьева,
жена декабриста А. П. Юшневского.
Биография
Вышла замуж за А. П. Юшневского в 1812 году. Разрешение следовать за мужем получила 4 января 1829 года (прошение было подано ещё в 1826 году). Её дочери от первого брака не было разрешено сопровождать мать. В 1830 — 1839 годах жила с мужем в Петровском Заводе. Как и другие жёны декабристов вела переписку с родными и друзьями ссыльных (до выхода на поселение им было запрещено писать собственноручно). После на поселении в д. Кузьминская (близ Иркутска), а с 1841 года в д. Малая Разводная. Супруги брали в дом воспитанников, в основном из купеческих детей. После внезапной смерти мужа (1844) Юшневской не разрешили вернуться в Европейскую Россию. Жила в Кяхте, Иркутске, Селенгинске, зарабатывая уроками. Получила возможность вернуться только в 1855 году (за ней был установлен полицейский надзор). Умерла в Киеве.
Напишите отзыв о статье "Юшневская, Мария Казимировна"
Ссылки
[www.hrono.info/biograf/bio_yu/ushnevska_mk.html Биография М. К. Юшневской на сайте «Хронос»]
Отрывок, характеризующий Юшневская, Мария Казимировна
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
